Все женщины

Конечно, мы все на что-то похожи. Если оно выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, вероятно, и есть утка. И все мы ежедневно по косвенным признакам сильно подходим то под одни, то под другие определения. Вот надела я на днях платье в горох, сын вдруг выдал:

 — Мама, в этом платье я буду называть тебя Джеки.

 — Как?

 — Джеки Вакерман.

Не спрашивайте, кто есть сия дама. Это не так интересно, как то, что в его юной голове уже отложились образы, и он начинает измерять мир стереотипами. Еще немного — и дорастет до большинства популярных эпитетов. Ведь он уже знает, что «все Славики плохие», любая каша противная, а дневной сон — удел малявок.

Конечно, нам все это нужно: и круги Эйлера, и критическое мышление. Ведь если рассматривать каждое явление как уникальное, голова разобьется на тысячу мыслей, и ты заблудишься в этом лесу. Поэтому человеческий мозг уменьшает и увеличивает масштаб всех явлений, то обобщая, то вырывая из контекста. Так рано или поздно все женщины становятся одинаковыми, а одна не как все… А потом и она:

 — Я думал, ты особенная…

Все лгут, женщины стервы, мужчины сво… Или более позитивно: весна — пора любви, жизнь прекрасна и пьянящий аромат сирени.

Генерализация — признак стереотипного мышления, ограниченности и зашоренности. Чем больше в человеке вот этого вот, тем более он несчастен. Закомплексованный, набитый суждениями. Была у меня подруга, умная невероятно. Но с чего-то взяла, что, если женщина следит за собой, надевает платья и пользуется средствами макияжа, она прогибается под этот мужской мир. Мол, свободный человек не станет весь день мучиться на каблуках. Это все пережитки патриархальной системы. И дело даже не в том, что это утверждение правда или неправда. Как по мне, спорить вообще не о чем. Может, и пережитки, но, если я получаю кайф от своего маленького спектакля, который затеяла, переодевшись, если радуюсь тому, что на мою улыбку незнакомые люди отвечают тем же, ну и плевать, что это похоже на утку. То есть прогиб. Я классная, могу себе позволить.

При этом есть масса вещей, которые похожи на что-то, но этим не являются. За это я и обожаю Дэвида Линча. Он в своих сериалах и кинолентах иронизирует над стереотипами, заставляя зрителя поверить в необратимость развязки, а потом просто обрывает историю. Для чего? Показать, что все необязательно. И все не такое, каким кажется. «Выходите за привычные рамки, исследуйте себя, свою творческую сущность и смотрите, что будет происходить… Я один раз побрил мышь, чтобы посмотреть, как она выглядит. Это очень красиво». Дэвид Линч, кстати, долгие годы практикует трансцендентальную медитацию, о влиянии которой на свое творчество написал в книге «Поймать большую рыбу»: «Идеи подобны рыбам. Если хотите поймать мелкую рыбешку, оставайтесь на мелководье. Но если вам нужна крупная рыба, придется идти на глубину». Я и сама практикую медитацию. Это невероятное ощущение, после возвращения все вокруг кажется удивительным, уникальным. Проходит немного времени — свет этот гаснет, предметы костенеют в привычных образах, но внутренняя память сохраняет ощущение того, что там внутри скрыты особенные вещи. И в этом смысле я живу, конечно, в сказке и вижу чудеса, которые маскируются под обыденность.

Залезла в куст сирени. Кричу от восторга. А кто-то скажет — времена тяжелые, никому верить нельзя. Думаете, неправда? Правда, конечно. Мир таков, каков ты сам.