Не ради славы и наград самоотверженно сражались с врагом в годы войны тысячи простых граждан. Они защищали родную землю
02.07.2020 16:35:12
Владимир БЫЧЕНЯ
Идет война народная… В этом словосочетании не только ярость поднявшихся в атаку и верных присяге солдат. Не только очереди в военкоматах членов партии, комсомольцев, записывающихся в ряды ополченцев. В нем и многочисленные, порой незаметные подвиги рядовых граждан, без раздумий ставших на защиту своей земли. Черта, особенно характерная для белорусского народа… Мы расскажем только три истории о мужестве людей, не числящихся в списках воинских подразделений или партизанских отрядов
На Любанщине десятки памятников напоминают о мужестве народа.
О зверствах фашистов на Любанщине знали хорошо. Что не снижало градус народного сопротивления. Скорее, наоборот…
В сентябре сорок первого на поле возле местечка Уречье сел немецкий самолет. Выбравшись из кабины, летчик, готовый при малейшей опасности взлететь, внимательно и настороженно осмотрел окрестности. Не обнаружив ничего подозрительного, разложил планшет, долго рассматривал карту. И, успокоившись, пошел в сторону комендатуры.
За всем этим наблюдали трое местных парней. Решение повредить вражескую машину созрело мгновенно. Попробовали камнем разбить стекло кабины. Безрезультатно. Устин Безбородько нашел железку, чем-то подковырнул дверку. Она открылась. Парень лихорадочно начал обрывать провода, крушить приборы.
Вернувшись и заглянув в кабину, летчик о чем-то зло закричал. Долго ковырялся в кабине, но самолет не заводился. Наконец, мотор затарахтел. Самолет начал набирать высоту. Но через минуту-вторую рухнул на землю… Одним стервятником стало меньше.
Любанский район стал центром партизанского движения на Минщине. Здесь базировался подпольный обком партии, штаб партизанского соединения, дислоцировались шесть партизанских бригад, в которых насчитывалось более 6 тысяч бойцов. С сентября 1942 года на острове Зыслав начал действовать партизанский аэродром, там выходили подпольные «Звязда», «Чырвоная змена», другие газеты. В деревне Загалье открылась советская школа
Никита Шешко — лесник и партизан.
Но война нашла Никиту и в лесу. В июле 1941-го, пробиваясь на восток, в здешних местах тяжелые бои вела обескровленная 121-я стрелковая дивизия. Старый лесник и его сын Андрей хоронили павших бойцов. Прятали от гитлеровцев, кормили и лечили раненых. И чем больше Никита Моисеевич видел смертей, крови, тем сильнее в его душе поднималась волна протеста: против фашистов должны подняться все, кто способен стоять на ногах!..
С сыном они уже не проходили мимо брошенных винтовок и автоматов, подбирали гранаты, патроны. Прятали. И когда осенью 1941 года в лесах Шешко появились партизанские группы, старик при первой встрече заявил:
— Принимайте подарок!
И достал из тайника два пулемета, полсотни винтовок, несколько автоматов, десяток ящиков с патронами. Бесценный дар для лесных солдат, только начинавших борьбу с врагом в его глубоком тылу!
— Как вас отблагодарить? — спросил обрадованный командир.
— Очень просто, — ответил дед Никита. — Возьмите меня с сыновьями в отряд. Не смотрите на мой возраст. Я кое-кого из молодых за пояс заткнуть могу. Особенно в знании леса, окрестных дорог, людей.
Так Никита Шешко и его сыновья Андрей и Антон стали партизанами. Старик в меру сил выполнял самые разные задания. Чаще всего скрыто, по глухим тропам, сопровождал в отдаленные места на задания группы партизан — лучшего проводника вряд ли можно было сыскать.
Про Никиту Шешко узнали в Центральном штабе партизанского движения и пригласили старого воина в Москву. Наградили медалью «Партизану Отечественной войны» I степени. Просили рассказывать в трудовых коллективах о партизанах Беларуси. Что Никита Моисеевич с удовольствием и делал. А после войны в свои 85 лет опять пошел работать лесником.
Кстати, на торжественном приеме в Кремле дед Никита был вместе с другим белорусским народным героем — дедом Талашом, боровшимся с захватчиками белопольскими, а потом и немецкими. Но это уже совсем другая история.
По итогам Великой Отечественной более 4 тысяч жителей Стародорожчины награждены орденами и медалями. Только в ходе «рельсовой войны» за второе полугодие 1943 года партизанские отряды в районе пустили под откос 20 воинских эшелонов неприятеля, разбили 15 паровозов, 127 вагонов с живой силой, техникой и продуктами питания, уничтожили 28 автомашин, 12 мотоциклов. Они убили 544 гитлеровца и 254 полицая, ранили — 468
Валентина Стецко бережно хранит память о героической бабушке, которую никогда не видела.
В представлении на награждение медалью «Партизану Отечественной войны» I степени, подписанном командиром Пинского соединения генерал-майором В. Коржом, указывается, что кандидат в члены ВКП(б) Яков Перепечко уже летом сорок первого с товарищами уничтожал в деревне Долгое полицаев. Потом в составе партизанского отряда имени Чуклая участвовал в разгроме вражеских гарнизонов в других селениях, с группой подрывников пускал под откос эшелоны, обслуживал партизанский аэродром… За спины товарищей не прятался, но встретил победу живым-здоровым.
Его жене повезло меньше. Муж в лесу, Ефимье нужно кормить, одевать ораву детишек. А еще ходить на встречи с Яковом, выполнять поручения партизан. Однажды, выследив женщину, полицаи бросились за ней вдогонку. Ефимья побежала не домой, а к своей матери Татьяне. И зашилась под стожок соломы. Полицаи протыкали солому шомполами, штыками. Ушли ни с чем. И только после этого Ефимья вылезла из-под стожка. Израненная, в крови.
— Об этом со слезами на глазах мне, маленькой, рассказывала моя прабабушка Татьяна, — вспоминает внучка Ефимьи, бывшая работница обогатительной фабрики Второго рудоуправления «Беларуськалия», пенсионерка Валентина Стецко. — Охота за партизанской помощницей не прекращалась. В очередной раз незваные гости нагрянули, когда Ефимья Васильевна была дома. Она успела заскочить на чердак. Но там спрятаться было негде. Женщину повязали. И по главной улице деревни повезли в сторону Старобина, где была комендатура. По ее лицу, вспоминают старики, текли слезы, но вела себя она стойко. Всем на прощание махала рукой…
О дальнейшей судьбе Ефимьи до родных дошли скудные сведения. В старобинской комендатуре гитлеровцы от женщины ничего не добились. И отправили ее в Слуцк в тюрьму. Похоже, и там узница не склонила перед врагом голову. Палачи повесили Ефимью Васильевну.
В годы Великой Отечественной войны на территории нынешней Солигорщины действовали 9 партизанских бригад, несколько отдельных отрядов общей численностью около 7 тысяч бойцов. Сотни жителей района мужественно сражались на фронтах
infong@sb.by
И ярость благородная
На Любанщине десятки памятников напоминают о мужестве народа.
Уже на восьмой день войны в автомашину с немецкими солдатами, проезжавшую по территории Любанского района, полетели гранаты. Это было «приветствие» незваным гостям от сына директора местной МТС Болеслава Куркевича, успевшего окончить только 9 классов, его друга Владимира Луковского и еще нескольких патриотически настроенных ребят. Потом гитлеровцы выследили группу. Болеслава и Владимира арестовали, истязали. Ничего не добившись, расстреляли.
О зверствах фашистов на Любанщине знали хорошо. Что не снижало градус народного сопротивления. Скорее, наоборот…
В сентябре сорок первого на поле возле местечка Уречье сел немецкий самолет. Выбравшись из кабины, летчик, готовый при малейшей опасности взлететь, внимательно и настороженно осмотрел окрестности. Не обнаружив ничего подозрительного, разложил планшет, долго рассматривал карту. И, успокоившись, пошел в сторону комендатуры.
За всем этим наблюдали трое местных парней. Решение повредить вражескую машину созрело мгновенно. Попробовали камнем разбить стекло кабины. Безрезультатно. Устин Безбородько нашел железку, чем-то подковырнул дверку. Она открылась. Парень лихорадочно начал обрывать провода, крушить приборы.
Вернувшись и заглянув в кабину, летчик о чем-то зло закричал. Долго ковырялся в кабине, но самолет не заводился. Наконец, мотор затарахтел. Самолет начал набирать высоту. Но через минуту-вторую рухнул на землю… Одним стервятником стало меньше.
Любанский район стал центром партизанского движения на Минщине. Здесь базировался подпольный обком партии, штаб партизанского соединения, дислоцировались шесть партизанских бригад, в которых насчитывалось более 6 тысяч бойцов. С сентября 1942 года на острове Зыслав начал действовать партизанский аэродром, там выходили подпольные «Звязда», «Чырвоная змена», другие газеты. В деревне Загалье открылась советская школа
Арсенал в придачу
Никита Шешко — лесник и партизан.
Когда началась война, Никита Шешко, лесник из деревни Гостино Стародорожского района, с утра до вечера пропадал в своих угодьях. Какой из него солдат в 82 года, считал старик. А лес, защитник и кормилец сельчан, должен быть всегда в порядке…
Но война нашла Никиту и в лесу. В июле 1941-го, пробиваясь на восток, в здешних местах тяжелые бои вела обескровленная 121-я стрелковая дивизия. Старый лесник и его сын Андрей хоронили павших бойцов. Прятали от гитлеровцев, кормили и лечили раненых. И чем больше Никита Моисеевич видел смертей, крови, тем сильнее в его душе поднималась волна протеста: против фашистов должны подняться все, кто способен стоять на ногах!..
С сыном они уже не проходили мимо брошенных винтовок и автоматов, подбирали гранаты, патроны. Прятали. И когда осенью 1941 года в лесах Шешко появились партизанские группы, старик при первой встрече заявил:
— Принимайте подарок!
И достал из тайника два пулемета, полсотни винтовок, несколько автоматов, десяток ящиков с патронами. Бесценный дар для лесных солдат, только начинавших борьбу с врагом в его глубоком тылу!
— Как вас отблагодарить? — спросил обрадованный командир.
— Очень просто, — ответил дед Никита. — Возьмите меня с сыновьями в отряд. Не смотрите на мой возраст. Я кое-кого из молодых за пояс заткнуть могу. Особенно в знании леса, окрестных дорог, людей.
Так Никита Шешко и его сыновья Андрей и Антон стали партизанами. Старик в меру сил выполнял самые разные задания. Чаще всего скрыто, по глухим тропам, сопровождал в отдаленные места на задания группы партизан — лучшего проводника вряд ли можно было сыскать.
Про Никиту Шешко узнали в Центральном штабе партизанского движения и пригласили старого воина в Москву. Наградили медалью «Партизану Отечественной войны» I степени. Просили рассказывать в трудовых коллективах о партизанах Беларуси. Что Никита Моисеевич с удовольствием и делал. А после войны в свои 85 лет опять пошел работать лесником.
Кстати, на торжественном приеме в Кремле дед Никита был вместе с другим белорусским народным героем — дедом Талашом, боровшимся с захватчиками белопольскими, а потом и немецкими. Но это уже совсем другая история.
По итогам Великой Отечественной более 4 тысяч жителей Стародорожчины награждены орденами и медалями. Только в ходе «рельсовой войны» за второе полугодие 1943 года партизанские отряды в районе пустили под откос 20 воинских эшелонов неприятеля, разбили 15 паровозов, 127 вагонов с живой силой, техникой и продуктами питания, уничтожили 28 автомашин, 12 мотоциклов. Они убили 544 гитлеровца и 254 полицая, ранили — 468
Выбор матери
Валентина Стецко бережно хранит память о героической бабушке, которую никогда не видела.
С юных лет Ефимья и Яков испытывали беды и радости начала двадцатого века: пережили две революции, войны — империалистическую, гражданскую, финскую. Трудились в колхозе, жили бедно, но с любовью, оптимизмом. Доказательство тому — семеро детей в неполные сорок лет, выстроенный собственными руками просторный дом в деревне Махновичи Старобинского, ныне Солигорского района. И когда гитлеровцы оккупировали родную землю, супруги без колебаний стали на ее защиту.
В представлении на награждение медалью «Партизану Отечественной войны» I степени, подписанном командиром Пинского соединения генерал-майором В. Коржом, указывается, что кандидат в члены ВКП(б) Яков Перепечко уже летом сорок первого с товарищами уничтожал в деревне Долгое полицаев. Потом в составе партизанского отряда имени Чуклая участвовал в разгроме вражеских гарнизонов в других селениях, с группой подрывников пускал под откос эшелоны, обслуживал партизанский аэродром… За спины товарищей не прятался, но встретил победу живым-здоровым.
Его жене повезло меньше. Муж в лесу, Ефимье нужно кормить, одевать ораву детишек. А еще ходить на встречи с Яковом, выполнять поручения партизан. Однажды, выследив женщину, полицаи бросились за ней вдогонку. Ефимья побежала не домой, а к своей матери Татьяне. И зашилась под стожок соломы. Полицаи протыкали солому шомполами, штыками. Ушли ни с чем. И только после этого Ефимья вылезла из-под стожка. Израненная, в крови.
— Об этом со слезами на глазах мне, маленькой, рассказывала моя прабабушка Татьяна, — вспоминает внучка Ефимьи, бывшая работница обогатительной фабрики Второго рудоуправления «Беларуськалия», пенсионерка Валентина Стецко. — Охота за партизанской помощницей не прекращалась. В очередной раз незваные гости нагрянули, когда Ефимья Васильевна была дома. Она успела заскочить на чердак. Но там спрятаться было негде. Женщину повязали. И по главной улице деревни повезли в сторону Старобина, где была комендатура. По ее лицу, вспоминают старики, текли слезы, но вела себя она стойко. Всем на прощание махала рукой…
О дальнейшей судьбе Ефимьи до родных дошли скудные сведения. В старобинской комендатуре гитлеровцы от женщины ничего не добились. И отправили ее в Слуцк в тюрьму. Похоже, и там узница не склонила перед врагом голову. Палачи повесили Ефимью Васильевну.
В годы Великой Отечественной войны на территории нынешней Солигорщины действовали 9 партизанских бригад, несколько отдельных отрядов общей численностью около 7 тысяч бойцов. Сотни жителей района мужественно сражались на фронтах
infong@sb.by