Укротительница «Тигра»

Май 1992 года. В Лиду, что на Гродненщине, на 50–летний юбилей своей 1–й гвардейской Сталинградской ордена Ленина дважды Краснознаменной орденов Суворова и Кутузова авиадивизии приехал наш выдающийся земляк–белорус Герой Советского Союза маршал авиации Иван Иванович Пстыго, с которым нас связывала давняя дружба. Он привез мне подарок–реликвию — старую потертую фотокарточку, на которой старший лейтенант Пстыго с боевыми товарищами в самые отчаянные дни Сталинградской битвы, в сентябре 1942 года. Вручая ее мне, он с торжественными нотками в голосе произнес: «Сделала это фото знаменитая Наталья Боде, жена поэта Евгения Долматовского, которой, кстати, первой из фронтовых фотокорреспондентов удалось сфотографировать подбитый немецкий танк «Тигр». Фильм «Дикий мед» смотрел?» К моему стыду, фамилия Боде мне ни о чем не говорила, да и фильм я не видел... Заметив мое смущение, весьма грозный и суровый с виду Иван Иванович и вовсе расплылся в улыбке: «Э, брат! Да благодаря таким, как Наталья Федоровна, и сотням тысяч ее боевых подруг на фронте и в тылу даже праздник 8 Марта стал выходным днем! Кстати, и решение об этом было объявлено 8 мая 1965 года на торжественном собрании, посвященном 20–летию Победы в Великой Отечественной войне!» К сожалению, и это для меня было новостью. Зная мое давнее увлечение историей, Пстыго снисходительно похлопал меня по плечу, дескать, «учись студент», и, удовлетворенный забитыми мне голами, вдобавок к раритетному снимку подарил книгу своих воспоминаний с автографом.
Буквально обескураженный пробелами в своих познаниях истории, безжалостно вскрытых Иваном Ивановичем, я незамедлительно погрузился во внезапно обрушившуюся на меня информацию, начав искать подтверждение всего сказанного маршалом. Поймать его на неточностях не удалось. Действительно, 8 мая 1965 года глава советского государства Первый секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, активный участник Великой Отечественной, выступая на торжественном собрании в Кремле, впервые объявил о принятом решении сделать 8 марта нерабочим, выходным днем! Кстати, День Победы 9 Мая стал выходным тоже в 1965 году.

К нашему стыду, до сего дня нет точных данных количества участниц войны. Военкоматами было призвано более 800 тысяч женщин и девушек. А сколько пришло в армию и флот женщин–добровольцев? Сколько сражалось и погибло в ополчении, в партизанских отрядах, в подполье? Кстати, ни в одной из воюющих во Второй мировой стран женщины не допускались в боевые подразделения, на передовую, а служили лишь в тыловых, вспомогательных. Только у нас они воевали в морской пехоте, поднимали в небо истребители, бомбардировщики, штурмовики, были матросами на кораблях, зенитчицами, входили в состав разведывательно–диверсионных отрядов, занимались разминированием... Около двадцати представительниц слабого пола служили в танковых войсках и ходили в бой на грозных бронированных машинах! И всего только три женщины были военными фотокорреспондентами.

Это очень трудная, отнюдь не тыловая и явно не женская, очень рискованная военная профессия. Знаменитый советский писатель, а в годы войны военный корреспондент Константин Симонов рассказывал: «И еще тяжелей, чем для нас, писавших о ней, война оборачивалась для тех, кто должен был снимать ее на пленку, — для военных фотокорреспондентов и операторов... Войну издали не снимешь, войну можно снимать только вблизи». Четыре года, с первых и до последних дней войны, оружием военного фотокорреспондента старшего лейтенанта Натальи Федоровны Боде был фотоаппарат «Лейка», который позволял делать качественные снимки с расстояния не более 30 метров!

В прицел «Лейки» Наташи Боде и посчастливилось попасть на Сталинградском фронте Ивану Пстыго. Перед вылетом на боевое задание летчики не любили фотографироваться, но, как признался мне Иван Иванович, отказать такой красивой и такой смелой девушке, а вокруг еще дымились воронки, и в ушах звенело от воя только что бомбивших аэродром пикирующих бомбардировщиков Ю–87, было выше его сил. Любопытно, как фотокарточка в хаосе и неразберихе начала войны все же нашла Пстыго и попала ему в руки. Наталья Боде всю войну была верна своему золотому правилу — обязательно высылать по почте фото снятых ею воинов самим героям ее фоторепортажей или их родственникам. Пстыго с нескрываемым недоверием набросал на листке ее блокнота цифры своей полевой почты. И каково же было его удивление, когда в полк пришло письмо с фотографиями! Фронтовая судьба больше их не свела, но Иван Иванович всю войну с большим интересом следил на страницах газет за творчеством отважной фотокорреспондентки.

Этого воистину уникального или, как сегодня бы сказали, эксклюзивного явления, как военный фотокорреспондент Наталья Боде, могло бы и не быть, если бы не редактор газеты Юго–Западного фронта «Красная Армия» полковой комиссар Иван Иванович Мышанский (к сожалению, погиб в бою 23 февраля 1943 года). В конце июня 1941 года порог редакции, располагавшейся в Киеве, решительно переступила красивая, элегантно одетая женщина и положила на стол лист бумаги. Иван Иванович с нескрываемым удивлением прочитал заявление 26–летней киевлянки Натальи Федоровны Боде с просьбой принять ее на работу в качестве фотокорреспондента. Редактор прекрасно знал, что даже в мирное время ни в одной дивизионной, армейской и тем более окружной газете (Юго–Западный фронт был создан на основе Киевского округа) ни одного фотокора–женщины не было. Да и в других округах РККА тоже. Но он все же решил на свой страх и риск взять Наталью в штат редакции. Возможно, перевесило то, что Боде с 1938 года работала в фотохронике ТАСС по Украине и прекрасно знала не только Киев и окрестности, но и всю республику. А воевать–то собирались (временно!) на территории Украины, а затем гнать врага на запад, до самого Берлина. И кто тогда мог знать, что война для будущего старшего лейтенанта Натальи Боде действительно закончится в Берлине, но через четыре года! С редакцией газеты «Красная Армия», которая политуправлением РККА была признана лучшей фронтовой газетой и награждена орденом Красного Знамени, ведущим фоторепортером она пройдет нелегкими дорогами в составе Юго–Западного, Сталинградского, Донского, Центрального, Белорусского и 1–го Белорусского фронтов. Испытает не только горечь отступлений и ужасы окружений, но и славу великих побед в боях под Киевом и Харьковом, под Сталинградом и на Курской дуге, освобождая Гомель, Речицу, Калинковичи, Мозырь, Рогачев, Жлобин, Бобруйск, Брест, братскую Польшу, громя врага в Германии.

Особенно тяжким будет для нее начало войны. Погибнет муж, в Киеве на руках у своих родителей она будет вынуждена оставить двухлетнего сынишку Сашу. Юго–Западный фронт во главе со своим командующим Героем Советского Союза генералом Кирпоносом попадет в окружение и погибнет. Сотни тысяч наших бойцов попадут в плен. Наталье чудом удастся выскользнуть из смертельного огненного кольца. В мае 1942 года она вновь окажется в шаге от гибели. Неудачное наступление наших войск под Харьковом, окружение... Но удача и в этот раз была на ее стороне. Из «котла» на самолете У–2 Наташу вывез летчик, летавший на разведку и, к счастью, приземлившийся рядом с ней для уточнения расположения наших войск.

Вечером 27 мая 1942 года на железнодорожной станции Валуйки смерть в очередной раз прошла совсем рядом. В одном метре от вагона, в котором находилась ее редакционная фотолаборатория, разорвалась немецкая бомба. И вагон, и все, что в нем находилось, превратилось в пепел. По счастливой случайности Наташи в нем не было.

А потом были тяжелейшие бои под Сталинградом, завершившиеся окружением и уничтожением войск «непобедимого» фельдмаршала Паулюса. Это было начало нашей победы! Особо отличившуюся при освещении исторических событий Сталинградской битвы Наталью Боде командующий фронтом генерал Константин Рокоссовский наградил самой почитаемой среди участников войны наградой — медалью «За отвагу». По праву она гордилась и врученной ей медалью «За оборону Сталинграда».

Архивные документы свидетельствуют: «Тов. Боде проявила себя бесстрашным, мужественным бойцом. Неоднократно попадала под артиллерийский и минометный огонь противника, при этом сохраняла самообладание... В период сталинградских боев рисковала жизнью, но задания редакции выполняла с честью, давая в газету высококачественные фото, популяризировала героев фронта, показывала ход боев, разгром вражеских войск...» Но никакие сухие, казенные строчки не передадут того, что ей пришлось испытать в Сталинграде. Там железо не выдерживало — гнулось, трескался, рассыпался бетон, плавился кирпич, и в этом аду на самой передовой хрупкая женщина с фотоаппаратом в руках. На вспышки объектива тут же реагируют снайперы, затем подключаются минометы и артиллерия, с воем, бросая бомбы, срываются в пике проклятые «юнкерсы»... В лютую стужу и невыносимую жару, под дождем и снегом, на ледяной земле, в промерзших или залитых водой окопах... Только невероятная сила духа позволяла ей выдержать весь этот ужас, выдержать порой ради всего лишь одного снимка в газету.

Настоящим звездным часом для Наташи стала Курская битва, где наши войска ценой огромных потерь сломали хребет отборным, самым сильным войскам Гитлера. После нее немцы будут только отступать, отступать до самого Берлина. Но на первых порах, в самом начале стратегической операции «Цитадель», ставка немецких генералов на мощный бронированный кулак из 60–тонных монстров — тяжелых танков «Тигр» и самоходок «Фердинанд», защищенных 100 — 200–миллиметровой броней, — себя оправдал. Словно таран они вклинились в нашу оборону, разрывая ее на куски. В лоб взять «Тигр» было нечем, снаряды противотанковых пушек его не пробивали. Что тут скрывать, началась настоящая «тигробоязнь»! Немецкие танки показались нашим бойцам неуязвимыми, оборона дрогнула... Но уже 7 июля 1943 года на северном фасе Курской дуги, на участке Центрального фронта генерала Рокоссовского, в развернувшемся ожесточенном сражении у железнодорожной станции Поныри был подбит первый «Тигр»! На следующий день гитлеровцы потеряли еще пять. Об этом оперативно рассказала газета Центрального фронта «Красная Армия». 9 июля статья «Тигры» горят» вышла и в «Известиях». Но это был только текст, фотографий подбитых бронированных чудовищ на страницах газет не было, что могло вызвать сомнения в правдивости информации. Начальник политуправления Центрального фронта генерал–майор Сергей Галаджев, понимая цену фотоснимков поверженных «Тигров», особенно для бойцов, которым еще предстояло сразиться с «неуязвимым» противником, приказал во что бы то ни стало организовать стратегически важную «фотосессию».
В годы войны в каждой дивизии, в каждой армии были свои редакции газет, кроме того, на фронтах работали спецкорреспонденты от всех центральных газет и журналов. Но оперативно выполнить фотосъемку подбитого «Тигра» удалось только Наталье Боде — фоторепортеру фронтовой газеты «Красная Армия».

Когда она прибыла в расположение 307–й стрелковой дивизии, остановившей «Тигры» под Понырями, и доложила о поставленной задаче, комдив генерал Еншин аж побагровел от негодования: «У них там что, мужика не нашлось!» Важно было сфотографировать именно Т–6Е «Тигр», а не какой–нибудь другой танк или самоходку. С определением типов уничтоженной немецкой бронетехники у нас была настоящая беда, путаница несусветная! Даже среди танкистов. И продолжалось это до самого конца войны. И в мемуарах наших знаменитых полководцев что ни уничтоженный танк, то «Тигр», и рядом фотография танка совершенно другого типа! Как тут не вспомнить грустную историю, случившуюся со специальным военным фотокорреспондентом «Известий» Дмитрием Бальтерманцем, который из–за того, что в редакции опубликовали сделанное им фото подбитого английского танка «Матильда», перепутав его с немецким, угодил в шрафбат!
Немцы «Тигры» берегли (их было мало — уж очень дорого обходилось их производство) и при первой же возможности старались подбитые танки эвакуировать в тыл для ремонта и восстановления. То же было и под Понырями. Надо было торопиться. К застывшему на нейтральной полосе «Тигру» Наташе пришлось ползти по–пластунски. Сначала ее сопровождали наши пехотинцы. Но, узнав, что к танку надо подойти не далее как на метров 10 — 15, решили не рисковать. А вдруг в нем немцы? Разодрав в кровь локти и колени, с трудом преодолевая приступы тошноты от зловонного запаха разлагающихся на жаре трупов немецких солдат, храбрая женщина в одиночку все же пробралась к железному чудовищу. От напряжения и чувства опасности сердце бешено колотилось, казалось, еще немного — и оно выскочит из груди. Затаив на секунду дыхание, она сделала первый снимок. Спуск фотоаппарата прозвучал как выстрел. «Тигр» безмолвствовал. Немецкие танкисты из 505–го танкового батальона (они потеряют все свои танки летом 1944–го в Белоруссии) его покинули. Немного осмелев и переведя дух, она осмотрелась вокруг и решила сделать еще несколько снимков с другого ракурса. Для этого ей пришлось отползти в сторону. Наташа знала, что вокруг противотанковое минное поле, но от веса человека эти мины обычно не взрываются...
Немцы заметили ее только на обратном пути и накрыли градом снарядов. Но было уже поздно. На следующий день фото подбитого танка «Тигр» появилось на странице «Красной Армии» и на листовках, которые оперативно изготовили и распространили в войсках. Наши солдаты буквально воспряли духом — не так страшен черт, как его малюют, «непобедимый» танк можно и нужно бить! Кстати, первую фотографию уничтоженного здесь же, под Понырями, «Фердинанда» сделала боевая соратница Натальи военный фотокорреспондент журнала «Фронтовая иллюстрация» Галина Санько!
К слову, первое фото подбитого на Курской дуге танка Т–6Е «Тигр» появилось в «Правде» только 15 июля, а в «Красной Звезде» — лишь 3 августа!

Реакция генерала Галаджева, когда ему доложили о подвиге Натальи Боде, была сдержанной. Стоило ли рисковать жизнью женщины? А где были фотокоры–мужчины?! На самый верх, в главпур, докладывать не стали, а на уровне фронта Наталью наградили орденом Красной Звезды. А ведь по значимости и последствиям ее подвиг явно тянул на Золотую Звезду. Это понимали все сотрудники редакции «Красной Армии», не случайно на ее страницах все же появилась заметка «Смелая фотокорреспондентка». В представлении к награждению орденом говорится: «...в дни июльских боев тов. Боде показала себя бесстрашной советской журналисткой, не раз производившей съемку под вражеским обстрелом.» И ни слова о «Тигре»!
Наталья Федоровна очень гордилась и дорожила этим орденом Красной Звезды. Но многие ли знали, за что она получила эту награду? После того как немцы, так ничего и не добившись, отступили от станции Поныри, на Наташин «Тигр» (так его стали называть) приезжал посмотреть с генералами своего штаба сам командующий Центральным фронтом Константин Рокоссовский.

И все же есть высшая справедливость на земле! Подвиг Натальи Боде не был забыт. Известный украинский поэт, а в годы войны военкор газеты «Правда» Леонид Первомайский (Илья Гуревич) использовал эту историю при написании романа «Дикий мед», по которому в 1966 году был снят одноименный художественный фильм, так полюбившийся маршалу Ивану Пстыго. Прообразом главной героини фильма военного фотокорреспондента Варвары Княжич стала Наталья Боде. А рассказал Первомайскому о Наташином «Тигре» его давний друг, поэт Евгений Долматовский. Корреспондент майор Долматовский работал с Боде в одной редакции, в той самой газете «Красная Армия». И не только работал. Между ними вспыхнула настоящая большая любовь! Пятнадцать лет счастливая Наталья Федоровна была не только женой, но и музой известного советского поэта. И кто знает, не будь этого союза двух сердец, появились ли бы знаменитые лирические стихи Евгения Долматовского, принесшие ему всесоюзную славу и признание, многие из которых стали задушевными песнями. Мы их с удовольствием поем и сегодня, воспринимая как глубоко народные.

Кто не знает этих слов: «Ночь коротка, спят облака, и лежит у меня на ладони незнакомая ваша рука»; «эх, как бы дожить бы до свадьбы–женитьбы»; «А годы летят, наши годы, как птицы, летят, и некогда нам оглянуться назад»; «где ты раньше был, целовался с кем»; «Представить страшно мне теперь, что я не ту открыл бы дверь, другой бы улицей прошел, тебя не встретил не нашел»; «все у нас с тобой по–прежнему, только годы катятся, ты все та же, моя нежная, в этом синем платьице»; «а любовь природе вопреки все цвела, не зная перерыва». Музыку для большинства этих песен, ставших настоящими народными шлягерами, написал наш земляк, уроженец Витебска Марк Фрадкин.

Они были очень красивой парой. От их любви родилась дочь, которую в честь матери назвали Наташей. К сожалению, они расстались. По иронии судьбы новой избранницей Евгения Ароновича Долматовского стала другая легендарная советская женщина–танкист(!), Герой Советского Союза Ирина Левченко, окончившая танковое училище и две военные академии! Но это уже совсем другая история.