Тернистый путь Павлинки

Если представить нашу страну в некоем архетипическом образе, каков он будет? Мне кажется, равные шансы имеют Алеся и Павлинка. Образы, кстати, обязанные своей популярностью литературе. Алеся - из песни на стихотворение Аркадия Кулешова, та самая, которую герой просит "останься со мною, как песня". Ну а Павлинка - это знают все, она из пьесы Янки Купалы. Обе героини подарили свои имена производственным фирмам, магазинам, конфетам и многочисленным белорусочкам, синеоким и нет. Но все ли из вас, уважаемые читатели, знают, кто подарил свое имя купаловской Павлинке? Странная это вещь - история. Нам только кажется, что мы знаем о том либо ином персонаже, был он герой либо предатель, злодей или гуманист. Но ведь на самом деле мы об этом просто прочитали. А ведь и летописи, и исторические романы писали люди, такие же, как и мы, подверженные тем же слабостям, со своими симпатиями и антипатиями... И как тяжело разглядеть сквозь время настоящее лицо... Впервые это имя - "Павлина Меделка" - я услышала в Москве, от земляка, соученика по Литературному институту. Да еще в каком жутком контексте: жила красавица, в которую был влюблен Янка Купала. Она ему отказала, а потом, когда поклонник прославился, пожалела - да поздно. Вот из мести и столкнула поэта в 1942 году в лестничный пролет московской гостиницы. Чего только не принимаешь на веру в юности. И вот почти через два десятилетия, когда исполняется 110 лет со дня рождения таинственной Павлины Меделки, я читаю о ней в энциклопедии: "Заслужаны дзеяч культуры Беларусi..." "Значны уклад у развiцце беларускага тэатральнага мастацтва на этапе яго станаулення..." "Сябравала з Я.Купалам"... "Пiсала вершы, паэмы, песнi, п`есы"... И портрет красивой женщины с гордым, пристальным взглядом. Кто же она такая, белорусская Павлинка? Что ж, полистаем вместе страницы... Родилась Павлина Меделка 12 сентября 1893 года в Будславе, окончила Высшие коммерческие курсы в Петербурге. Именно там, в Петербурге, в 1913 году она и вошла навсегда в белорусскую историю, сыграв роль главной героини, да еще своей тезки, в премьере пьесы Янки Купалы на сцене рабочего клуба "Пальма". Тогда в северной столице было много студентов из Беларуси. Действовал "Белорусский литературно-научный кружок студентов Санкт-Петербургского университета". Янка Купала и сам занимался на знаменитых Черняевских курсах. Впрочем, с Янкой Купалой Павлинка познакомилась еще раньше, в 1908 году, в Вильно. Совсем юная, она пришла к знакомым, а двери ей открыл незнакомый молодой мужчина, который стал шутить с хорошенькой гостьей, расспрашивать, много ли в Вильно красивых девчат и тому подобное. Девушка, узнав, что встретилась с поэтом Купалой, разочаровалась - "звычайны хлопец, якi вядзе такую несур`„зную гутарку". В Петербурге был уже не "хлопец" - известный поэт... Но сердце Павлины занято. Она упорно отвергает ухаживания знаменитости, прилюдно отчитывает за попытку поцеловать... Ни завоеванная уже популярность, ни грядущая слава не помогли Янке Купале завоевать сердце гордой красавицы. Говорят, поэтам полезно переживать несчастную любовь. Якобы они даже в этом кровно заинтересованы. И Данте вполне мог бы ближе познакомиться с Беатриче, а Петрарка - с Лаурой, но... Но тогда бы не было восхитительных сонетов или они были бы посвящены иным дамам, обладающим главным сокровищем - недоступностью. Павлина Меделка становится женой организатора и идеолога партии белорусских эсеров Тамаша Гриба. Они познакомились еще в Петербурге, встречались на земляческих вечерах. А потом, когда Беларусь находилась под властью поляков, пришлось вместе побывать в застенках. Павлину, которая была инспектором белорусских школ, редактор гродненской газеты "Родны край" попросил вычитать гранки... И газета вышла с "крамольной" передовицей. Автором статьи был Тамаш Гриб. Его арестовали в Вильно, затем перевели в гродненскую тюрьму. В Гродно находилась и Павлина. Во время свидания Тамаш передал девушке свой дневник... С историей своей любви к ней. При следующем свидании Павлина положила в карман Тамашу письмо, в котором писала, что отныне он может считать ее своей женой. Вот такая романтическая любовь гордой красавицы. Революционная семья - в гуще событий. В Минске хозяйничают белополяки. На квартире Тамаша Гриба и Павлины Меделки - явка повстанческой организации. Супругам грозил расстрел. Читая воспоминания Павлины о тех днях, ее послания из тюрьмы, ловишь себя на мысли, что подобное где-то читал - это был пафос поколения: "Так, жыцц„ я складаю на алтары Бацька›шчыны. Ах, вянко› нiякiх не патрэбна! Жыцц„м i смерцю сваей я хацела б збудзiць да чыну тых, якiя дрэмлюць яшчэ, хацела б вочы iх звярнуць да сонца пра›ды, у душах iх распалiць агонь гарачага кахання да Бацька›шчыны..." и т.д. Героизм в чистом виде. Но на расстрел Павлину и Тамаша не повели. Посадили в товарняк и повезли на запад. Так в начале 20-х они и расстались - навсегда. Даже в воспоминаниях Павлина избегала упоминать своего мечтательного "Тума" - на Беларуси он был сразу же объявлен "врагом народа". (Вроде бы Тамаш несколько раз пытался увидеться с женой - но бесполезно.) А покамест Павлина побывала в варшавской тюрьме, вронковском концлагере, попала на поселение в Лодзь, затем вернулась к семье, в Глубокое. Дороги тянутся и тянутся... Литва, потом - Лейпциг (Павлина по приглашению Тишки Гартного работала там корректором белорусских учебников), наконец - учительница белорусского языка и литературы в Латвии, в Двинске. Повсюду - гордая, активная, преданная делу белорусского возрождения... Как сообщает историк Владимир Колесник, в Гродно польская клерикальная газета назвала в свое время Павлину Меделку - Метелкой, которая выметает польский дух и насаждает белорусский. В 1925 году состоялся суд над учителями Двинской белорусской гимназии по обвинению их в том, что они якобы "принимали участие в преступном сообществе в Латвии, которое ставило целью силой оторвать от латвийского государства территорию Двинского, Режицкого, Люцинского и частично Илушкентского уездов и присоединить их к белорусскому государству". Среди обвиняемых - Павлина Меделка. К счастью, у проклятых буржуев случались справедливые суды, доказательств не нашлось, и учителей оправдали. Но из Латвии предстояло убраться... Куда? Вот тут и начинается новая страница жизни Павлинки. Советское посольство выделяет ей 12 тысяч рублей помощи и оформляет визу. Так Павлинка оказывается в Стране Советов, процветающей под мудрым управлением вождя народов. Отсюда она уже не уедет никогда. Трудно оценить, насколько искренне и полно описаны в воспоминаниях Павлины Меделки ее впечатления от преображенной родины и о царящих там порядках. Понятно, что Павлина пытается выжить, работает, куда направляет Наркомобраз, учительствует. Читает лекции, заводит дружбу с советскими функционерками. Можно только предполагать, с какими условиями ей, приехавшей с вражеской стороны, разрешили жить и работать в стране тотальной подозрительности. Разумеется, состоялась и встреча с Янкой Купалой. Произошло это, как описывает в своем романе-эссе Олег Лойко, в зале заседаний Инбелкульта 28 мая 1925 года, где торжественно праздновалось десятилетие со дня опубликования программного стихотворения Янки Купалы "Мужик" (охотно пародируемого сегодня отечественными постмодернистами). В скором времени ожидался день рождения поэта, и пресса уже пестрела поздравлениями. С трибуны звучали фундаментальные доклады о творчестве песняра, журналисты торопливо записывали о "товарищеской теплоте и вежливости в зале"... Это теперь исследователи находят в секретных архивах всевозможные доносы, свидетельства интриг и зависти в связи с этим заседанием... Павлинка вошла через задние двери. Пробилась к юбиляру... И Купала ее не сразу узнал. Еще в 1917 году поэт женился на подруге своей гордой Павлинки, учительнице Владиславе. Меделка, узнав об этом, не сдержала досады, подчеркнув в своих записях, что Купала еще недавно к Владе был равнодушен, а сох совсем по другой... Нынче Владислава сидела в президиуме рядом со знаменитым мужем. И Павлина Меделка... стала другом семьи. Жалела ли она о том, что отвергла любовь поэта, ревновала ли к подруге? В воспоминаниях есть намеки на это. Но - повторимся - воспоминания субъективны, и не все могла и хотела записывать автор. Особенно об обстоятельствах своей новой жизни, о том, насколько искренними были визиты в "дом под тополями", где жила семья поэта. Аресты интеллигенции в Минске начались в июне 1930 года. Забрали и Павлину. Это был далеко не первый ее арест. Помните, как гордо она несла свой крест мученицы за освобождение народа? Но здесь... Владимир Колесник пишет: "Тое, што прайшла Па›лiна › следчых турмах, было школай адвыхо›вання, спосабам вызвалення › зняволенай душы адмо›ных пачуцця›, без якiх не выжыць у а›тарытарным грамадстве. Па›лiну... падганялi пад стандарт савецкай грамадзянкi, апантанай са страху i пiльнасцi да ворага› iстоты". Десять дней беспрерывных допросов, без сна и отдыха... Пусть исследователи, имеющие доступ к архивам, опишут конкретнее, как и что происходило. Сама Павлина оправдывается: подписала все, что подсовывали, потому что была совершенно измучена, доведена почти до сумасшествия. После десяти месяцев заключения Павлина Меделка высылается в Казань. Потом некоторое время учительствует в образцовой школе Москвы (неплохо для "врага народа"?). Наконец - все-таки бдительность сотрудников превыше всего - возвращается в родной Будслав. Когда погиб Янка Купала, Павлина Меделка также была в Москве (что и послужило, видимо, поводом к досужим сплетням о причастности к его гибели). О смерти поэта Павлина узнала из сообщения по радио. Когда прилетела из Казани Владислава, женщины попытались вместе разузнать тайну гибели Купалы. Многие сегодня строят свои версии на том, что записала в своих дневниках об узнанных фактах Павлина Меделка. Тайна эта не раскрыта до сих пор. Итак, Павлина Меделка учительствовала в родном Будславе, организовала хор, драматический кружок... В 1966 году ей присвоили звание заслуженного деятеля культуры Беларуси. Воспоминания "Сцежкамi жыцця" вышли в 1974 году. В том же году Павлинки не стало. Часть воспоминаний Павлина Меделка завещала передать Максиму Танку, чтобы тот опубликовал их через 25 лет. Есть и такая часть воспоминаний, которая называется "Факты, якiя нiколi не могуць i не павiнны быць апублiкаваны". Именно там - о смерти Янки Купалы, о его похоронах в 1942 году в Москве и перезахоронении в 1962 году в Минске. Желающие могут ознакомиться с ними на страницах журнала "Полымя" N 2 - 5 за 1993 год ( не пожалеете!). Когда вы, уважаемые читатели, пойдете в Купаловский театр и в очередной раз увидите бессмертную Павлинку на его сцене (только не говорите, что до сих пор не удосужились!), вспомните и Павлинку иную... Не уставшую от житейских передряг учительницу советской школы, а гордую юную девушку, в которую влюблен великий поэт. Девушку, вдохновившую его на прекрасные строки... А может ли быть более возвышенная миссия в жизни, чем быть (хотя б какое-то время) музой поэта?