Сторож самого себя

25 лет назад, 23 июля 1980 года, Александр Портнов стал победителем московской Олимпиады


Досье «СБ»

Александр Сталиевич Портнов. Родился 17 сентября 1961 года в Баку. Заслуженный мастер спорта. Чемпион Олимпийских игр (1980 г.), бронзовый призер чемпионата мира (1982 г.), чемпион Европы (1981 г.), победитель соревнований «Дружба–84», многократный чемпион СССР. Награжден двумя орденами «Знак Почета».


Олимпийский чемпион подошел к продавцу и взял бутылку пива, затем вернулся за столик. «Пиво на работе?!» — спросил я.

«У меня первый день отпуска. Завтра вот и отпускные должен получить...» — с нескрываемой радостью ответил Александр Сталиевич...

Александр Портнов стал победителем московской Олимпиады в 18 лет. Он —первый белорусский и последний советский чемпион Олимпийских игр по прыжкам в воду. «Золото» Александра уникально по нескольким причинам. Во–первых, на него мало кто ставил: Портнов был лишь третьим номером команды. Во–вторых, он выступал с серьезной травмой. В–третьих, ему сорвали один из прыжков...

— Как я стал чемпионом? Очень приятно вспоминать об этом именно сейчас. За 10 дней до Олимпиады у меня порвался мениск — 3 дня я вообще не тренировался. Выступить смог благодаря доктору — Зое Сергеевне Мироновой. Она водила меня на процедуры, делала уколы. Целый шприц в коленку вгоняла. Сказала, что поставит меня на ноги с одним условием: после Олимпиады я должен сразу же лечь на операционный стол. Миронова, конечно, профессионал своего дела: выполнила обещание. Я смог прыгать, не ощущая дискомфорта.

Демонстрировал чистое и качественное выступление. Но один из прыжков мог перечеркнуть все старания. Дело в том, что в бассейне параллельно с нами соревновались пловцы. Выхожу на очередной прыжок, разбегаюсь, и тут поднимается оглушительный рев. На дистанции 200 метров брассом Лина Качюшите опередила на 0,07 секунды Светлану Варганову. Оглушенный, я сорвал прыжок... К счастью, разрешили повторить попытку. Можно сказать, что мне дали право на перепрыжку по счастливой случайности. Подобное допускалось крайне редко, но до нас выступали женщины, и немке в один из моментов помешал фоторепортер. Ей разрешили перепрыгнуть. По наезженной позволили и мне. Я не упустил свой шанс, идеально выполнил попытку и стал олимпийским чемпионом.

— Александр, кому вы обязаны своей победой?

— Многие считают, что выигрывает спортсмен, а проигрывает тренер. Я не согласен. Наставник и подопечный работают в тандеме, вместе побеждают и вместе проигрывают. Тренеры в нашем деле очень важны. Мне повезло, меня готовил отец, я ему очень благодарен.

— Как отреагировали на ваше «золото» ребята из команды, два первых номера, ведь именно они считались фаворитами?

— Поздравили! Правда, с кислыми лицами. Завидовали. Я чувствовал это. А чего завидовать? Если человек хочет чего–то достичь, нужно трудиться. Мне отец всегда говорил: «Если чего–то хочешь добиться, нужно работать, работать и еще раз работать!»

— Как вы провели первые дни после завоевания золотой медали?

— Отмечал, как еще! Меня пригласила в гости одна минчанка, проживавшая в Москве. Позвала ребят из «Песняров», а у них было шампанское. Отметили чемпионство на славу, я лично куролесил несколько дней. А потом настал черед выполнять обещание, данное Зое Мироновой. В начале августа лег на операционный стол.

— Было ли какое–нибудь финансовое вознаграждение за титул чемпиона Олимпийских игр?

— 3.462 рубля. Тогда за такие деньги можно было купить «Запорожец».

— Понимаю: эйфория, эмоции! Каково было входить в новый тренировочный цикл?

— После операции съездил в Сочи, отдохнул. Правда, даже в санатории занимался. Хотел быстрее подкачать ногу. Вернулся. Началась рутинная работа. Тяжело было после двухмесячного отдыха. Много конфликтов с папой возникало. Отец говорил: «Давай, тоже мне, суперзвезда выискалась. Если хочешь прыгать, принимайся за работу». Переборол себя и снова начал тренироваться. Однако в том же году призвали в армию. Хорошо хоть наголо не постригли. А то как бы я в Англию на международный турнир полетел?

— Как на вкус армейская перловка после изысканной пищи в Олимпийской деревне?

— Перловку ел нормально. Я непривередливый. Кормежка неплохая была. Голодным не ходил.

— Стрелять–то хоть научились?

— Толком нет.

— Какое отношение было со стороны служащих? Не цеплялись к вам, привилегированному?

— Нормально относились. Практически все знали, что я олимпийский чемпион. Многие «дембеля» даже автограф просили.

— Вы выступали еще и на Олимпиаде в Сеуле в 1988 году, но московская медаль так и осталась для вас единственной...

— Это вообще самый неприятный случай в моей жизни! На Игры попали двое учеников моего отца: я и Анжела Стасюлевич. А папу на Олимпиаду не взяли! С чужим тренером выступать очень тяжело. Ведь мы с наставником были действительно одним целым.

— После Олимпиады в Сеуле вы завершили карьеру...

— Да. Неприятный осадок остался. Меня даже не проводили из большого спорта. А ведь я все–таки немало сделал... А в 1989 году умер отец и начался самый тяжелый период в моей жизни, который растянулся на 7 долгих и очень трудных лет...

7 лет — довольно большой срок. За это время произошло не одно и не два события в жизни Портнова, но об этих семи годах Александр рассказал всего двумя предложениями. Я не отступал, каждым новым вопросом намекая именно на этот период. Но все было тщетно: олимпийский чемпион бросал пару дежурных фраз: «было тяжело» и сразу же переносился в 1996 год. Я понял, что еще одна встреча с Александром Сталиевичем просто неизбежна. Оставил эту тему и начал слушать о 96–м...

— В 1996 году Анатолий Павлович Андреев, один из моих тренеров, привел в ДЮСШ. До 2000 года я тренировал детей. Затем уехал в Челябинск. В 2003 году вернулся. Сейчас вновь тренер–преподаватель. Работаю с детками 1993 — 1994 годов рождения.

— Мужчине в жизни надо сделать 3 вещи: посадить дерево, построить дом и вырастить сына...

— Сыновей двое. Одному 21 год, второму 4, младшенький живет в Челябинске с мамой. Деревья сажал в Волгограде, Москве и Минске. Квартира есть. Только дачи нет и не за что построить. Но жизнь вроде бы не зря прожил. Особенно осознаю это, когда смотрю на олимпийскую медаль.

— У вас два сына?! А обручального кольца на пальце что–то не видно...

— С женой развелся в 1987–м, «не сошлись характерами». Все одно на одно накладывалось, и решили развестись. Не хочу вспоминать об этом. В Челябинске влюбился в девушку. Она была тренером по прыжкам в воду. Вскоре родила мне второго сына. К сожалению, с ней тоже «не сошлись», я решил вернуться в Минск. Со старшим вижусь раз в две недели. Недавно ездил на несколько дней к младшему.

— Охарактеризуйте себя, какой вы сейчас?

— Спокойный. Возраст берет свое. Скоро уже 44 года стукнет. 25 лет назад думал, молодость никогда не закончится. А тут в один миг все пролетело. В моральном плане лучше себя чувствовал в то время. Сейчас какая–то неудовлетворенность. Кризис среднего возраста.

— И как вы преодолеваете этот кризис?

— Слава Богу, есть друзья. В основном провожу свободное время с ними.

— А хобби у вас есть?

— Чтобы иметь хобби, нужно иметь деньги. А когда зарплаты еле хватает, чтобы дожить до следующей...

— Вредные привычки присутствуют?

— Люблю поспать. А вообще я незлопамятный, независтливый, нежадный... О! Курю много!

— Давайте представим, у вас вдруг откуда ни возьмись появился миллион долларов. Что с ним будете делать?

— Что бы я сделал с миллионом долларов? Не знаю! Понятия не имею. Такого быть не может!

— Ладно, задам вопрос по–другому. Вы поймали золотую рыбку, какие три желания загадаете?

— Эти золотые рыбки только в сказках. Я в чудеса не верю. Чудеса люди делают. А чтобы их сделать, нужно работать.

— Родину не меняют или все–таки?

— Нет. В 1972 году, когда приехал в Беларусь, она приняла нас как родных. Помогли финансово, квартиру дали. До сих пор очень благодарен. Думаю, наша семья отплатила за эту доброту.

— Александр, чего вам не хватает в жизни?

— Как всегда, — денег. Ничто так не унижает человека, как безденежье.

На этом месте могла стоять моя подпись, что означало бы конец материала. Но, как я говорил, мы должны были встретиться с Александром еще раз. Уж очень хотелось узнать, что же происходило в его жизни с 1989 по 1996 год, — не привык оставлять дела незаконченными. Решил пойти ва–банк и напроситься в гости к олимпийскому чемпиону, поговорить с его мамой и еще раз попытаться выведать все у него самого...

Александр Сталиевич принял меня с радушием, его мама — Лидия Михайловна — сразу же предложила кофе... Они не знали, что корреспондент пришел ворошить печальное прошлое...

— Лидия Михайловна, вспомните, пожалуйста, как Александр пережил смерть отца?

— Тяжело. Для Саши Сталий был самым близким человеком. Со смертью отца у Саши в жизни все изменилось. Он всегда был под папиной опекой, с самого детства. А тут не к кому стало обращаться со своими бедами и проблемами. А Сашины проблемы никому не были нужны. Он очень долго не мог найти себя в работе. Не получалось ничего. Все какими–то урывками то там, то там. Уезжал даже в Смоленскую область на заработки... Но это он лучше пускай сам рассказывает... В общем, он никому не был нужен. С уходом Сталия Львовича и меня как–то сразу же попросили уйти, хотя мне было только 55, могла еще работать (плачет). Потом шесть лет служила горничной в маленьком общежитии.

— Не обидно за сына?

— Обидно. Если так обошлись с Сашей, значит, я ничего не понимаю в жизни (плачет)... Но ведь так нельзя! Вот и сейчас живем, чтобы жить.

— А могли ли вы представить подобную судьбу сына?

— Нет. Так получилось, и ничего уже не сделаешь. Может быть, мы со Сталием не пробили ему дорогу в дальнейшую жизнь. Он ничего не умеет, ни бизнесом заниматься, ни куплей, ни продажей. Мы, наверное, упустили что–то в детстве. Сами были постоянно на тренировках. Занимались чужими детьми, а на своих времени не хватало. Саша не может за себя постоять. Его отец с детства опекал. Да и то, всегда только прыжки... Только прыжки... К жизни в быту Саша неприспособлен (плачет). Была бы у него другая специальность...

— Вы очень опытный тренер. Посвятили прыжкам в воду всю жизнь. На ваш взгляд, у Александра есть задатки хорошего тренера?

— Не знаю. Я мало видела, как он работает.

Каждое слово давалось ей с неимоверной душевной болью... Я выключил диктофон. Подошел Александр...

— 1989 год. Умер отец. Что было потом?

— Был безработным. Летом выезжал на шабашки под Смоленск. Денег не было. К счастью, друзья не оставили, частенько помогали финансово. Пришлось затянуть ремешок. В 1989 году один из приятелей взял меня к себе на фирму сторожем. Меня это устраивало. Сутки дежуришь, трое отдыхаешь.

— Неужели все 7 лет вы проработали сторожем?

— Кем я только не был: сторожем, разнорабочим, сварщиком, каменщиком. На дачном участке туалет и сейчас могу построить.

— Александр, заранее приношу извинения, но ходят слухи, что в это время вы злоупотребляли спиртным...

— Пил... Сильно выпивал после смерти отца года полтора. Потом одумался. Сказал себе: «Ты что, хочешь на помойке валяться?» И завязал. От алкогольной зависимости не лечился, сам справился. Скомандовал: «Нет, и все!» Сейчас позволяю себе выпить только по праздникам.

Вообще–то потерянными эти 7 лет я не считаю. Судьба, значит, у меня такая...

— Как вам удалось продержаться?

— Всегда думал: «Ничего, надо потерпеть, скоро все наладится». Отец говорил: «Хочешь научиться выигрывать, научись проигрывать». Продержался благодаря внутреннему стержню, спорт все–таки закаляет характер.

Я покинул дом Портновых с тяжелой душой. В прострации дошел до остановки. Очухался, когда подошел троллейбус. Всю дорогу думал: «Стоит ли эта золотая олимпийская медаль того, что за нее приходится отдавать?»