Отважного военного летчика и талантливого преподавателя БГУ помнят и чтят родные, земляки, коллеги и ученики

Много ярких страниц в историю Великой Отечественной войны вписали советские летчики. В боях за свободу и независимость Родины они показали немало примеров стойкости, отваги и подлинного героизма. Среди них Николай Яковлевич Зайцев — один из нескольких сотен уроженцев нашей страны, удостоенных за подвиги на фронтах Великой Отечественной звания Героя Советского Союза. После войны он отдал авиации 25 лет, а затем, окончив философский факультет БГУ, еще 28 лет проработал в университете, защитил кандидатскую диссертацию, стал доцентом. Его именем на малой родине названа одна из центральных улиц, на которой расположились детский сад, Крупский историко-краеведческий музей, прокуратура и другие важные объекты. А люди, знавшие Николая Зайцева лично, до сих пор вспоминают, каким жизнелюбивым он был.

Лидия Ивановна и Николай Яковлевич ЗАЙЦЕВЫ (в центре).

Мечты сбываются

«Сам я из Крупок, родился в семье путевого обходчика. Домик у нас, как у всех рабочих железнодорожной станции, был крохотный и стоял в каком-нибудь десятке метров от колеи. Юность прошла под грохот вагонных колес», — рассказывал в своих воспоминаниях Николай Зайцев, 100-летие со дня рождения которого отмечалось 10 марта прошлого года.

— Он рос в многодетной семье, где было десять детей. Трое умерли в детстве, — дополняет сведения о своем отце Наталья Зайцева. — Семья жила в трудностях. Все дети были приучены к работе на земле, а папа к тому же очень тянулся к знаниям. В местной библиотеке его знали очень хорошо, поскольку там он бывал частенько и перечитал все книги.

«Март 1941-го. Приходит к нам в класс офицер из райвоенкомата. Кто, спрашивает, хочет в летчики? От радости у меня запели все поджилки: я хочу! Вот она, моя мечта! В классе было 19 девочек и только три хлопца. Те двое в небо не рвались, я оказался единственным. Вблизи Крупок был большой полигон. Там проводились артиллерийские стрельбы по воздушным целям, над полигоном летали самолеты, и я часами наблюдал за всем этим с крыши своего домика. Лежишь с травинкой в зубах, все мысли об одном: скорей бы подошло время призыва в армию! Тогда-то уж в военкомате своего добьюсь. Начитался, само собой, о Чкалове, Байдукове и Белякове. И вот везение прямо в класс само пришло. Берет меня на заметку офицер, все дальнейшее будто во сне. Медкомиссию прошел безо всяких проблем. Турник, плавание в речке, бег, лазанье по деревьям — все это было моей стихией, моей силой и выносливостью. Под Минском, на базе 121-й учебной эскадрильи, прошел теоретическую подготовку. 15 мая уехал в Гомель. Еще неделя — и наша группа курсантов приступила к непосредственной летной подготовке», — вспоминал о том, как его мечта воплотилась в реальность, Герой Советского Союза.

А потом началась война. 18-летний Коля Зайцев увидел самое ее начало: «В одну из первых же тревожных ночей, числа точно не помню, немецкие самолеты развесили над мостом через Сож светящиеся авиабомбы и стали мост этот бомбить. Растерянность, паника. 27 июня нас, курсантов, уже отправили в Актюбинск, в Казахстан. Доучивались там на ПО-2. Получил удостоверение гражданского летчика 5-го разряда, но воспользоваться им не пришлось: сразу же мобилизовали в армию. Был август 41-го. И вот я уже в городе Чкалове, по-нынешнему в Оренбурге, курсант школы военных пилотов». 

Там он освоил бронированный штурмовик Ил-2, который наши летчики прозвали летающим танком. Школу окончил в августе 43-го летчиком-штурмовиком в звании младшего лейтенанта.

Боевой путь

«Направили в запасной авиаполк, который стоял под Москвой. Затем, уже где-то в конце сентября, последовала переброска в 996-й штурмовой авиаполк. Это там же, в Подмосковье. В тяжелом Смоленском сражении полк был почти полностью уничтожен, оставалось один-два экипажа, сохранилось знамя. Прибыл я сюда в разгар переформировки, а когда она закончилась, новый состав направили под Киев, на 1-й Украинский фронт. Отсюда начинался мой боевой путь», — сообщал Николай Яковлевич.

Лихой, бесстрашный Коля Зайцев видел, как его товарищи через одного гибнут. В среднем, согласно суровой статистике войны, для многих летчиков-штурмовиков каждый десятый вылет становился последним. По словам Николая Яковлевича, о смерти, как бы это пафосно ни звучало, тогда не думали: к ней просто привыкли, ведь она всегда была рядом. Но враг платил за это дорогую цену. Появление советских штурмовиков Ил-2 приводило гитлеровских солдат в панику. Как только они его не называли: «Цементная бомба», «Чума», «Черная смерть», «Мясник». В этом штурмовике удачно сочетались огневая мощь, хорошая маневренность и броневая защита.

«Война — это тяжелая и опасная работа, предельное напряжение всех физических и духовных сил, — приводит в книге «Николай Яковлевич Зайцев. Герой. Педагог. Ученый» бывший студент Николая Яковлевича, а ныне кандидат философских наук, доцент Григорий Лянькевич слова выдающегося летчика. — 15 января 1945 года наш полк за день совершил 120 самолетовылетов, имея всего только 37 боеготовых экипажей. Что такое четыре, пять вылетов в день на штурмовике? Усталость неимоверная. Голова, шея, ноги словно свинцовые, выжато из тебя все без остатка. Случалось, из кабины самолета нас вытаскивали техники…»

За годы войны старший лейтенант Зайцев совершил 185 боевых вылетов, провел 15 воздушных боев, сбил два вражеских самолета, уничтожил около 20 танков, более 20 автомашин, 43 орудия, 20 железнодорожных вагонов, нанес врагу большой урон в живой силе.

К окончанию войны он был зрелым, умудренным боевым опытом летчиком-штурмовиком, которому доверяли водить на боевые задания группы самолетов. Такой чести удостаивался не каждый пилот.

«Не в его характере было почивать на лаврах»

На первой послевоенной фотографии старший лейтенант Николай Зайцев с пятью орденами и звездой Героя Советского Союза на гимнастерке: Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за мужество и героизм, проявленные в боях, ему было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Ему было 22 года!


— Папу отправили служить в Закарпатье. Там он встретил маму, — рассказывает Наталья Зайцева. — После окончания Харьковского института иностранных языков она работала в селе, где стоял полк, по распределению учителем. В Закарпатье родилась моя старшая сестра Вероника. Затем некоторое время отец служил на Брестчине в Засимовичах. Здесь он переквалифицировался на истребителя. После окончания курсов стал командиром эскадрильи. А в конце 1950-го был отправлен на Север — в Мурманск.

По словам Натальи Николаевны, ее первые воспоминания об отце начинаются лет с четырех:

— В это время мы жили в гарнизоне Североморск-2, где отец с октября 1952 года по июнь 1960-го продолжал службу в составе 107-й истребительной авиадивизии ВВС Северного флота. Несмотря на суровые погодные условия и совсем нелегкую жизнь родителей, детство наше было счастливым и безмятежным. Правда, отца мы видели редко (уходил на службу рано, а приходил поздно), но зато как радостно было его встречать!

Своих дочерей Николай Зайцев учил кататься на лыжах и коньках. Обучил девочек даже искусству наматывания портянок, чтобы нога легко помещалась в сапог.

В 1960-м в вооруженных силах прошла реформа: истребительную авиацию начали сокращать. Николай Зайцев уволился в запас.

— Мы переехали в Минск. Отец был в звании подполковника (полковником он стал в 1975 году). И было ему всего 38 лет. Так закончился его военный этап жизни. Но не в его характере было почивать на лаврах, и молодой военный пенсионер вновь взялся за учебники. Отца всю жизнь тянуло к знаниям. И вот он — студент заочного отделения философского факультета БГУ. Параллельно работал учителем в школе, техником в ЖЭСе. Его не смущало понижение статуса, — отмечает Наталья Зайцева.

Окончив университет, Николай Яковлевич до 1993-го преподавал в БГУ философские дисциплины.

— Кроме лекций, отец часто общался с молодежью, любил своих студентов, всегда работал на субботниках. Говорят, студенты его уважали, хотя он был к ним строг и неподкупен, — говорит Наталья Николаевна.

Григорий Лянькевич в своей публикации, посвященной годовщине со дня смерти отважного летчика, в 2013-м писал: «Не часто мы, ученики, видели Николая Яковлевича со звездой Героя Советского Союза на груди. Каждый из нас в его военной выправке, отеческом взгляде, во всем облике ощущал мужественный характер и большое жизнелюбие, уважение к коллегам. Без преувеличения, студенты и преподаватели могли сказать, что Николай Яковлевич — это честь и совесть факультета, да и всего университета».


О войне в семье Зайцевых почти никогда не говорили.

— Разве что на День Победы. Отец вспоминал своих однополчан, живых и погибших, и мог что-нибудь нам поведать, — признается Наталья Николаевна. — Вообще же он был немногословен и скуп на эмоции. Но вместе с тем был очень заботливым и ответственным мужем, отцом и дедом. Он редко шутил и редко улыбался, но зато какая это была улыбка! А как он любил свою Лидочку, нашу маму! Эту взаимную любовь они пронесли через всю жизнь, прожив вместе 64 года.

Своих однополчан Николай Яковлевич не забывал. Как и они о нем. В дни праздников почтовый ящик буквально ломился от корреспонденции.

КСТАТИ

Крупский район был освобожден от немецко-фашистских захватчиков 29 июня 1944 года.

statkevich@sb.by

Фото из личного архива Натальи ЗАЙЦЕВОЙ