Жена заказала мужа родственникам. Четыре года убийство оставалось нераскрытым

Ноябрьским днем 1996-го два жителя Калинковичского района отправились рыбачить на озеро. Однако посидеть с удочками не удалось. В нескольких метрах от берега они заметили корягу, а рядом — труп человека. 

После звонка в милицию к озеру прибыла следственно-оперативная группа Калинковичского РОВД. Правда, извлечь утопленника из воды удалось лишь на следующий день. Следователь записал в протоколе: «На месте происшествия обнаружен труп мужчины в гнилостном состоянии, одет в плавки. Особые приметы: татуировка на правом бедре в виде девушки в купальнике». 

Однако больше всего вопросов вызвали другие обстоятельства. К телу погибшего были старательно прикручены мотоциклетный коленвал и кусок стальной балки. Вдобавок со дна, в том месте где «вынырнул» труп, извлекли фрагмент рельса. Версию об убийстве окончательно сформировало заключение экспертизы. У покойного оказался проломлен череп, сломаны нос, нижняя челюсть, пара ребер. Были и другие травмы. 

Убитым оказался 45-летний житель Речицы Александр Ласточкин (имена и фамилии изменены), числившийся пропавшим без вести. Несколько месяцев назад его жена Нина заявила в милицию, что Александр ушел посреди ночи, утром она обнаружила пустую постель. Мужа женщина характеризовала крайне отрицательно. Много пил, устраивал скандалы, «бить не бил, но убивал морально». А кроме того, якшался с уголовниками, рассказывал о кражах и после отлучек возвращался домой при деньгах. 

Сдержаннее, но тоже без восторга говорили о покойном другие его знакомые: обычный выпивоха — нормальный по трезвости, буйный во хмелю. Трудился в дорожной бригаде, затем слесарем в профилактории. Но долго на работе не задерживался из-за пьянства. 

Примечательно, что об исчезновении супруга жена заявила лишь спустя две недели. Зато не прошло и месяца, как в ее доме появился другой мужчина. На закономерные вопросы следователя Ласточкина отвечала туманно. Дескать, одна родственница поведала, что Саша жив-здоров и даже завел новую семью.

— Вот и я человека привела. Мне тоже жизнь устраивать надо, — вызывающе заявила Нина на очередном допросе.

По подозрению в причастности к убийству Ласточкину задержали. Однако через трое суток отпустили — добыть доказательства тогда не удалось. В начале 1997-го следствие было приостановлено.

Убийство несколько лет оставалось нераскрытым. Но потом дело получило неожиданное продолжение. 

Произошло это благодаря пенсионерке, жившей рядом с Ниной и певшей с ней в хоре местного ДК. Отношения долгие годы были добрососедскими, но в то лето по какой-то причине испортились. И тогда бабушка стала рассказывать о соседях весьма занимательные истории. Кое-что из них дошло до брата погибшего Александра. По его настоянию пенсионерка поделилась информацией с милицией, а именно поведала о странной беседе, невольной свидетельницей которой стала зимой 1999-го. 

По словам женщины, в один из февральских вечеров она вышла из дому и случайно услышала разговор. Один из голосов принадлежал Нине Ласточкиной, второй — какому-то мужчине. 

О чем говорила соседка, бабуля не расслышала, но собеседник отвечал, что повторно брать грех на душу не будет. И если Нине понадобилось еще кого-то убить, то пусть сама этим и занимается. Расследование уголовного дела возобновилось в связи со вновь открывшимися обстоятельствами. В этот раз удалось выяснить правду. 

Летом 1996-го кризис в семье Ласточкиных достиг апогея. Скандалы происходили почти ежедневно. Волей-неволей в семейные разборки оказалась втянута жившая во второй половине дома мать Нины — Вера Тимофеевна Жданова.

— Ой, мама, не могу, нет моих сил больше! — заливаясь слезами, жаловалась Нина после очередной бурной сцены. — Убрать его надо. Или мне самой не жить.

Слова дочери глубоко запали в душу Тимофеевны. 

В июне брат Нины пригласил родственников на проводы своего сына в армию. Нина, сославшись на плохое самочувствие, не поехала. На самом деле она боялась, что пьяный супруг отмочит какой-нибудь номер. Вечер, впрочем, прошел без эксцессов. Александр вел себя прилично. Его теща общалась с невесткой Татьяной. Говорили о семейных проблемах Нины и Саши. 

К слову, у сына Веры Тимофеевны сов­местная жизнь ладилась. Воспитывали восьмерых детей, спиртным не злоупотребляли, в деревне имели хорошую репутацию. Сочувственно кивая, Татьяна слушала свекровь, а под конец выразила мнение:

— Нина права: от Сашки нужно избавляться, иначе вам жизни нормальной не будет. 

Более того, невестка вызвалась помочь. На прощание вручила Вере Тимофеевне конверт, наказав передать его дочери. В письме звала поскорее приехать в гости, непременно с мужем. С собой взять деньги и побольше самогона… 

В свой план Татьяна Жданова посвятила брата — Анатолия Коржова. Тот согласился, что семейная проблема Ласточкиных требует оперативного вмешательства извне. Обещанный гонорар с выпивкой сделали свое дело. Коржов-старший связался с взрослым сыном Олегом... 

В  назначенный день все гости собрались в доме Ждановых. За обедом прилично выпили. Во время перекура Коржов оповестил о предстоящем деле сына. Тот артачился недолго. Предложение сходить на рыбалку изрядно захмелевший Александр принял, хотя заядлым рыбаком не был. В экипировку мужской компании даже не вошли снасти. Но главное — водку — взяли. 

Расположившись на берегу озера, продолжили пить. Когда спиртное заканчивалось, Коржовы отошли в сторону. Посовещавшись вполголоса, вернулись к Александру и завели разговор о его семейных неурядицах. Тот попросил товарищей не лезть в личную жизнь. Ничего больше сказать не успел — один за другим на него обрушились три удара. Олег бил топором. 

Оттащив тело под куст, отец и сын направились в деревню. Затем вместе с Ниной и Татьяной вернулись на озеро — сдавать работу. Убедившись, что дело сделано, Ласточкина рассчиталась. За жизнь мужа заплатила 230 долларов по курсу того времени. И полтора литра самогона в качестве премии. 

Разделив деньги, Коржовы принялись заливать стресс. Протрезвев, сходили к озеру и, утяжелив труп, спихнули в воду… 

Дома на вопрос родительницы о муже Нина ответила истерическим выкриком: «Не спрашивай, мама!» Сыну, вернувшемуся из России, рассказала, что отец ушел из семьи. 

Настойчиво интересовался исчезновением Александра и новоявленный сожитель. Не выдержав расспросов, Нина призналась. Сожитель в милицию не пошел, но счел за лучшее вернуться к своей жене. 

После возобновления следствия Нина Ласточкина, Татьяна Жданова и оба Коржовых были арестованы. Последние полностью признали вину. Старший Анатолий имел две судимости — за незаконное хранение оружия и вождение в нетрезвом виде. Его сын Олег слыл добрым, работящим парнем, собирался жениться. Каясь, родственники подчеркивали, что совершили преступление не столько из-за денег, а «по пьяной дурости». Суд назначил им по 14 лет лишения свободы. 

Признанная организатором убийства Нина Ласточкина отправилась в колонию на десять лет. Ее пособница Татьяна Жданова получила на два года меньше. 

prolesk@sb.by