25.by: Как в условиях сильнейшего экономического кризиса начала 1990-х годов формировалась национальная валюта
25.04.2019 09:14:00
Полина КОНОГА
Монеты римских провинций, польские злотые, русские рубли, прусские и испанские монеты, билеты Госбанка СССР — какие только деньги по пробе и весу не ходили в свое время по территории нынешней Беларуси. При этом с обретением независимости и разрушением общесоюзной денежной системы для страны встал вопрос о национальной валюте как средстве экономической политики и значимом атрибуте государства. Путь белорусского рубля был довольно тернист: в 1991—1994 годы страна переживала тяжелый кризис, который нам достался в существенной мере от предшествующей пятилетки. Однако именно в период острого дефицита, галопирующей инфляции и неудачных попыток интеграции стало понятно: свои собственные деньги нашей стране жизненно необходимы. Вместе с непосредственными свидетелями и участниками процесса создания национальной валюты мы вспоминаем непростой путь становления «зайчиков» как официальной денежной единицы Беларуси. Кроме того, мы впервые публикуем эксклюзивные материалы, которые долгое время были секретными.
— Это была одна из целей создания Гознака БССР, который возглавил депутат Верховного Совета Сергей Слабченко. Мы понимали, что делаем что-то историческое. В то время в стране был всеобщий дефицит: огромные очереди и пустые полки — то, что современному человеку трудно понять. Нужно было защищать внутренний рынок, особенно продовольственный, от перепродаж и вывоза продовольствия.
В заметке «Как шагреневая кожа сжимается товарное производство, обеспечиваемое талонами», опубликованной в «Советской Белоруссии» в номере за 2 июля 1992 года, читаем: «Что же конкретно ждет нас в наступившем месяце и квартале на продовольственном фронте? Первое — и главное: если талоны за прошлый период не отоварены, их просто надо выбросить. Залезть в фонды сегодняшние, компенсируя невыдачу прошлую, — значит породить такие же проблемы в конце квартала наступившего». В Минске нормы на человека в июле 1992-го составляли 0,5 кг муки, столько же крупы, макарон — 0,3 кг, сахара — 2 кг, по 1 бутылке вина и водки. По маслу растительному «картина пока не ясна».
— Нам нужно было предоставить Гознаку России эскизы наших расчетных билетов. Если посмотреть в то время на деньги различных стран, вы бы увидели: в основном на купюрах изображали исторических личностей и выдающихся людей. Однако наше общество было в тот момент довольно расколото и не готово к такому шагу. В результате руководитель нашего Гознака Сергей Слабченко подготовил для правительства страны проект нейтрального варианта — разместить на расчетных билетах представителей белорусской фауны. Как он говорил, идея родилась по мотивам голландских гульденов, на которых изображались подсолнухи. Того самого знаменитого зайца он нашел в энциклопедии «Звери и птицы нашей страны».
Воплотить идеи в эскизы пригласили художника Константина Хотяновского. Именно он работал над дизайном белорусских «зайчиков». Виктор Сосновский призывает отдать должное мастеру: все звери получились очень добрыми и положительными.
Работа действительно шла очень быстрыми темпами. 23 мая 1992 года в СМИ было опубликовано официальное сообщение Нацбанка «О досрочном выпуске в обращение расчетных билетов» с 25 мая 1992-го. Расчетные билеты номиналом 50 копеек, 1, 3, 5, 10, 25, 50 и 100 рублей стали платежным средством. Они заменили карточки потребителя, однако еще не были объявлены денежными знаками и обращались параллельно с основной в то время денежной единицей — советским рублем. При этом соблюдался масштаб: 1 расчетный билет к 10 рублям.
— В этот же день отправился в Банк России в надежде попасть на прием к председателю Геращенко Виктору Владимировичу. В заявку на пропуск включил посла Республики Беларусь в России Даниленко Виктора Дмитриевича и заместителя министра финансов Республики Беларусь Лисая Николая Казимировича, которые стали своеобразной группой поддержки.
Только вечером нам удалось попасть на прием к Виктору Владимировичу. Выслушав нас, он сказал, что без решения Госдумы не вправе давать добро на пополнение банковской системы Беларуси наличными российскими рублями. Тогда мы попросили поддержки со стороны Центробанка России в срочном выполнении заказа на дополнительное изготовление белорусских расчетных билетов. Он пообещал помочь, но сложность состояла в том, что типография Гознака подчинялась Министерству финансов РФ. Я отправился туда. Попав на прием к первому заместителю министра финансов Вавилову Андрею Петровичу, попросил у него содействия. Он отнесся к ситуации с пониманием и пообещал помочь. Оставалось встретиться с руководством Гознака.
Поскольку ситуация с денежным обеспечением была непростой не только в нашей стране, но и в России, и печатная фабрика Гознака была перегружена заказами, мне оставалось одно: лично идти туда и договариваться с руководством и рабочими, обслуживающими печатные станки. В то время многие товары были дефицитом, и работники попросили помочь приобрести холодильники минского завода.
Так совпало, что я лично знал директора, поэтому сразу позвонил ему, объяснил ситуацию, подчеркнув, что минский завод может поспособствовать выполнению очень важного заказа для нашей республики. Он гарантировал, что отправит в фирменный магазин, который находился в Москве, конкретно для работников типографии Гознака нужное количество холодильников. В итоге удалось организовать на фабрике дополнительные рабочие смены, и в течение двух недель тираж расчетных билетов Национального банка был отпечатан.
Нынешний редактор журнала «Финансы, учет, аудит» Иван Шунько, который в 1991—1994 годах работал заместителем начальника Главной государственной налоговой инспекции, а в 1995 году стал замминистра финансов, добавляет: выпуск расчетных билетов диктовался прежде всего дефицитом денежных знаков СССР.
— В то время слово «купить» мы почти не употребляли, все говорили «достать». Мы жили с пустыми полками, тотальным дефицитом и, как следствие, галопирующей инфляцией. Все понимали, что нам нужна своя денежная единица, однако ввести ее в одночасье было довольно сложно. Тогда власть еще не осмеливалась заявлять о том, что у нас будут собственные деньги, поэтому и появились расчетные билеты, которые ходили наравне с советскими и российскими рублями.
Экономическая политика того времени приоткрывала «шлюз» между безналичными и наличными деньгами: переводить безналичные средства в реальные рубли стало значительно проще, чем прежде. Этим незамедлительно воспользовались только что зародившиеся частные, а затем и государственные субъекты хозяйствования. В результате быстрыми темпами стала увеличиваться денежная наличность, подстегивая рост цен, что, в свою очередь, требовало дополнительного пополнения наличности в обороте. Заявки же нашей страны Центральный банк России удовлетворял далеко не в полной мере.
Балом в то время правил доллар США: его покупательская способность была завышена в 4—5 раз, и зарплата в Беларуси составляла зачастую 25—30 долларов в эквиваленте. Для того чтобы как-то сберечь деньги от инфляции, население переводило их в иностранную валюту, а затем вновь обменивало на рубли.
— Менялы тогда везде стояли, — говорит Виктор Сосновский. — Таким образом люди просто пытались сохранить хоть часть денег, которые постоянно обесценивались.
«Советская Белоруссия» в № 127 от 11 июля 1992 года цитирует тогдашнего Премьер-министра Вячеслава Кебича: «Должен вам откровенно сказать, что у нас могли быть очень большие сбои с денежной наличностью, если бы не удалось своевременно ввести в оборот расчетные билеты Национального банка. Причем сделано это было без ущерба для других государств СНГ. Мы, конечно, заинтересованы, чтобы рублевая зона продолжала жить, ни в коем случае не стремимся к тому, чтобы ее разрушить. Однако в зависимости от конкретных обстоятельств в рамках нормальных соглашений, если нас к этому вынудят, придется пойти на введение полнокровной белорусской валюты. Но надо отдавать себе отчет в том, что дело это очень сложное, дорогое, так как требует включения совершенно новых механизмов валютного, таможенного и пограничного регулирования».
А вот какой совет давали авторы «Советской Белоруссии» (№ 209 от 7 ноября 1992 г.):
«Хотелось бы посоветовать не торопиться избавляться от всех без исключения рублей. Коммерческая торговля, делая закупки по всему СНГ, предпочитает все-таки рубли. Если кому-то очень уж не терпится, купите на них акции банков, акционерных обществ, особенно инвестиционного типа, или, в конце концов, поместите на сберегательные книжки. Так будет более дальновидно. Не стоит забывать, что рост цен быстро проглотит «лишнюю» рублевую массу и может повториться ситуация, аналогичная украинской, где за один рубль сегодня дают до полутора купонов».
В январе 1992-го инфляция в стране составила 259 процентов, а по итогам года достигла уровня 1659 процентов. Правительство признавало: большинству населения страны живется нелегко, однако массовая безработица и голод нас все же обошли. Зарплату в это время выдавали советскими рублями и «зайчиками», соотношение наличных было разным в каждой организации. Сотрудники Гознака БССР, например, получали всю сумму расчетными билетами, что было гораздо выгоднее, ведь с уходом купонов приобрести дефицитные товары внутри страны можно было только за «зайчики». Несмотря на это, действующие номиналы расчетных билетов очень быстро себя исчерпали.
konoga@sb.by
(Окончание в следующем номере)
«Мы делаем что-то историческое»
В 1991 году Виктор Сосновский пришел на работу в Главное управление по производству государственных знаков при Совете Министров БССР (Гознак БССР). В то непростое время уже начинали задумываться об одном из главных атрибутов независимости — производстве собственных денег.— Это была одна из целей создания Гознака БССР, который возглавил депутат Верховного Совета Сергей Слабченко. Мы понимали, что делаем что-то историческое. В то время в стране был всеобщий дефицит: огромные очереди и пустые полки — то, что современному человеку трудно понять. Нужно было защищать внутренний рынок, особенно продовольственный, от перепродаж и вывоза продовольствия.
СПРАВОЧНОИменно с этой целью на рубеже 1991—1992 годов вводятся в обращение госзнаки — карточки потребителей с купонами на 20, 50, 75, 100, 200, 300 и 500 рублей. Выдавались они вместе с зарплатой (которая тогда была еще в советских рублях) по месту работы, службы или учебы по предоставлению паспорта с пропиской. Пенсионеры получали купоны вместе с пенсией, на детей карточки выдавались через ЖЭС. Купоны использовали при покупке товаров повышенного спроса (масло, сахар, водка и многое другое): продавцы вырезали их из карточки непосредственно в пункте торговли, сделать это заранее было нельзя. Печатали их на Минской картографической фабрике, а также практически на всех полиграфических предприятиях Минска на бумаге, которую покупали в России либо обменивали на продовольствие. Бумагу для купонов изготавливали и на Добрушской бумажной фабрике, затем бухгалтерия в каждой организации ставила свои печати — это была вся защита.
«Осенью 1990 года резко обострилась ситуация на продовольственном рынке союзных республик. Из Беларуси начался неконтролируемый вывоз продукции в другие страны. В результате Верховный Совет БССР принимает Закон «О временных мерах по защите потребительского рынка». Налоговые инспекции Минфина совместно с органами внутренних дел развернули на границе Беларуси 58 КПП по контролю за вывозом товаров. Ситуация осложнялась тем, что большинство кооператоров не платило каких-либо налогов. Одновременно обесценивался рубль. Что делать, никто не понимал. В условиях полнейшей разрухи республика оказалась перед угрозой финансовой катастрофы и голода населения». (Из статьи «Вековые традиции финансовой службы как основа государственности», журнал «Финансы, учет, аудит», № 1, январь 2019 г.)
Купоны использовали при покупке товаров повышенного спроса.
Вдохновленные фауной
По воспоминаниям Виктора Сосновского, в феврале 1992-го Гознак РСФСР и Гознак БССР заключили договор на изготовление расчетных билетов:— Нам нужно было предоставить Гознаку России эскизы наших расчетных билетов. Если посмотреть в то время на деньги различных стран, вы бы увидели: в основном на купюрах изображали исторических личностей и выдающихся людей. Однако наше общество было в тот момент довольно расколото и не готово к такому шагу. В результате руководитель нашего Гознака Сергей Слабченко подготовил для правительства страны проект нейтрального варианта — разместить на расчетных билетах представителей белорусской фауны. Как он говорил, идея родилась по мотивам голландских гульденов, на которых изображались подсолнухи. Того самого знаменитого зайца он нашел в энциклопедии «Звери и птицы нашей страны».
Виктор СОСНОВСКИЙ.
Воплотить идеи в эскизы пригласили художника Константина Хотяновского. Именно он работал над дизайном белорусских «зайчиков». Виктор Сосновский призывает отдать должное мастеру: все звери получились очень добрыми и положительными.
Работа действительно шла очень быстрыми темпами. 23 мая 1992 года в СМИ было опубликовано официальное сообщение Нацбанка «О досрочном выпуске в обращение расчетных билетов» с 25 мая 1992-го. Расчетные билеты номиналом 50 копеек, 1, 3, 5, 10, 25, 50 и 100 рублей стали платежным средством. Они заменили карточки потребителя, однако еще не были объявлены денежными знаками и обращались параллельно с основной в то время денежной единицей — советским рублем. При этом соблюдался масштаб: 1 расчетный билет к 10 рублям.
СПРАВОЧНО
Из воспоминаний Константина Хотяновского для газеты «Советская Белоруссия», март 2004 г.:
«Работа над «зайцами» шла быстро. Номиналы не раз менялись. Сначала на роль рубля примерялась белка, потом — заяц. Так что наши деньги могли и «белками» зваться. Над всем рядом работали около полугода. Гознак Беларуси только давал заказ и периодически доводил все новые пожелания сверху. Среди пробных эскизов я делал такие, где «заяц» назывался не рублем, а талером. Работа, с одной стороны, несложная, а с другой — непростая. Техника-то тогда какая была — допотопная. И макеты на Минской картографической фабрике бабушки-работницы клеили вручную».
Нужно отдать должное мастеру: все звери получились очень добрыми и положительными.
В обмен на холодильники
С открытием корреспондентского счета Национального банка согласовывать вопросы финансовой поддержки нашей страны в Центробанке и Гознаке России стало сложнее. Для решения этих вопросов Верховный Совет командировал Александра Сорокина (заместителя Председателя Правления Нацбанка в 1991—1997 годах. — Прим. авт.) в Центробанк Российской Федерации. Вот что он рассказывал об этом в статье «У истоков становления банковской системы Беларуси» (журнал «Банкаўскі веснік», июль 2016 г.):
Только вечером нам удалось попасть на прием к Виктору Владимировичу. Выслушав нас, он сказал, что без решения Госдумы не вправе давать добро на пополнение банковской системы Беларуси наличными российскими рублями. Тогда мы попросили поддержки со стороны Центробанка России в срочном выполнении заказа на дополнительное изготовление белорусских расчетных билетов. Он пообещал помочь, но сложность состояла в том, что типография Гознака подчинялась Министерству финансов РФ. Я отправился туда. Попав на прием к первому заместителю министра финансов Вавилову Андрею Петровичу, попросил у него содействия. Он отнесся к ситуации с пониманием и пообещал помочь. Оставалось встретиться с руководством Гознака.
Поскольку ситуация с денежным обеспечением была непростой не только в нашей стране, но и в России, и печатная фабрика Гознака была перегружена заказами, мне оставалось одно: лично идти туда и договариваться с руководством и рабочими, обслуживающими печатные станки. В то время многие товары были дефицитом, и работники попросили помочь приобрести холодильники минского завода.
Так совпало, что я лично знал директора, поэтому сразу позвонил ему, объяснил ситуацию, подчеркнув, что минский завод может поспособствовать выполнению очень важного заказа для нашей республики. Он гарантировал, что отправит в фирменный магазин, который находился в Москве, конкретно для работников типографии Гознака нужное количество холодильников. В итоге удалось организовать на фабрике дополнительные рабочие смены, и в течение двух недель тираж расчетных билетов Национального банка был отпечатан.
Смелый шаг
— Выпуск в обращение расчетных билетов был очень смелым, своевременным и правильным шагом, — убежден Виктор Сосновский. — Предполагалось выпустить их с 1 июня. По факту же «зайчики» стали ходить с 25 мая — в стране наблюдалась галопирующая инфляция, каждый день был буквально на счету, денежной наличности просто не хватало. Я не могу точно сказать, в каком количестве Центральный банк России удовлетворял потребности нашей страны, но то, что очень лимитировано, — факт. И смотрите, каким мудрым решением стало приравнивание 1 расчетного билета к 10 рублям. Мы шли в магазин, протягивали нашу «белочку» (50 копеек) и покупали товара на 5 рублей. Такая мера позволила снять дефицит наличных денег.
— В то время слово «купить» мы почти не употребляли, все говорили «достать». Мы жили с пустыми полками, тотальным дефицитом и, как следствие, галопирующей инфляцией. Все понимали, что нам нужна своя денежная единица, однако ввести ее в одночасье было довольно сложно. Тогда власть еще не осмеливалась заявлять о том, что у нас будут собственные деньги, поэтому и появились расчетные билеты, которые ходили наравне с советскими и российскими рублями.
Экономическая политика того времени приоткрывала «шлюз» между безналичными и наличными деньгами: переводить безналичные средства в реальные рубли стало значительно проще, чем прежде. Этим незамедлительно воспользовались только что зародившиеся частные, а затем и государственные субъекты хозяйствования. В результате быстрыми темпами стала увеличиваться денежная наличность, подстегивая рост цен, что, в свою очередь, требовало дополнительного пополнения наличности в обороте. Заявки же нашей страны Центральный банк России удовлетворял далеко не в полной мере.
Балом в то время правил доллар США: его покупательская способность была завышена в 4—5 раз, и зарплата в Беларуси составляла зачастую 25—30 долларов в эквиваленте. Для того чтобы как-то сберечь деньги от инфляции, население переводило их в иностранную валюту, а затем вновь обменивало на рубли.
— Менялы тогда везде стояли, — говорит Виктор Сосновский. — Таким образом люди просто пытались сохранить хоть часть денег, которые постоянно обесценивались.
«Советская Белоруссия» в № 127 от 11 июля 1992 года цитирует тогдашнего Премьер-министра Вячеслава Кебича: «Должен вам откровенно сказать, что у нас могли быть очень большие сбои с денежной наличностью, если бы не удалось своевременно ввести в оборот расчетные билеты Национального банка. Причем сделано это было без ущерба для других государств СНГ. Мы, конечно, заинтересованы, чтобы рублевая зона продолжала жить, ни в коем случае не стремимся к тому, чтобы ее разрушить. Однако в зависимости от конкретных обстоятельств в рамках нормальных соглашений, если нас к этому вынудят, придется пойти на введение полнокровной белорусской валюты. Но надо отдавать себе отчет в том, что дело это очень сложное, дорогое, так как требует включения совершенно новых механизмов валютного, таможенного и пограничного регулирования».
А вот какой совет давали авторы «Советской Белоруссии» (№ 209 от 7 ноября 1992 г.):
«Хотелось бы посоветовать не торопиться избавляться от всех без исключения рублей. Коммерческая торговля, делая закупки по всему СНГ, предпочитает все-таки рубли. Если кому-то очень уж не терпится, купите на них акции банков, акционерных обществ, особенно инвестиционного типа, или, в конце концов, поместите на сберегательные книжки. Так будет более дальновидно. Не стоит забывать, что рост цен быстро проглотит «лишнюю» рублевую массу и может повториться ситуация, аналогичная украинской, где за один рубль сегодня дают до полутора купонов».
В январе 1992-го инфляция в стране составила 259 процентов, а по итогам года достигла уровня 1659 процентов. Правительство признавало: большинству населения страны живется нелегко, однако массовая безработица и голод нас все же обошли. Зарплату в это время выдавали советскими рублями и «зайчиками», соотношение наличных было разным в каждой организации. Сотрудники Гознака БССР, например, получали всю сумму расчетными билетами, что было гораздо выгоднее, ведь с уходом купонов приобрести дефицитные товары внутри страны можно было только за «зайчики». Несмотря на это, действующие номиналы расчетных билетов очень быстро себя исчерпали.
konoga@sb.by
(Окончание в следующем номере)