Как сделать работу госпредприятий более эффективной
21.12.2018 11:24:08
Интересное исследование провели эксперты Организации экономического сотрудничества и развития. Они сопоставили размер годового валового внутреннего продукта страны со временем, затраченным на его производство. И пришли к выводу: многочасовой усердный труд вовсе не гарантирует высокого уровня развития. Все зависит от такого показателя, как производительность труда. Оказывается, работая меньше, можно принести больше пользы для экономики. По разным подсчетам, в Беларуси производительность труда пока ниже, чем в развитых европейских странах. И только лишь трудовым рвением этого отставания не преодолеть. Недавно на совещании у Президента Премьер-министр Сергей Румас констатировал, что в среднем производительность труда на предприятиях с госсобственностью ниже, чем на частных предприятиях или предприятиях с участием иностранного капитала. Почему так происходит и что необходимо сделать для того, чтобы наши заводы работали более эффективно?
Мотивация успеха
Лев Львовский, старший научный сотрудник Исследовательского центра BEROC
Главный фактор невысокой производительности труда — неправильная система мотивации труда. Низкая эффективность предприятий, находящихся в государственной собственности, не является чьим-то злым умыслом. Здесь, скорее, как в басне о скорпионе и черепахе, можно сказать, что такова их природа. Государство часто преследует далекие от максимизации прибыли цели. Среди них, например, низкая безработица, из-за чего с заводов не увольняют лишних людей. Все это выливается в слабую мотивацию как работников, так и топ-менеджмента. Первые понимают, что от их усердия несильно зависит зарплата, а от его отсутствия вряд ли их уволят. Менеджеры же осознают, что, принимая рискованные решения, они будут отвечать головой в случае провала. А в случае успеха не получат адекватной компенсации.
Однажды экономиста Милтона Фридмана спросили, чем для него является рыночная либеральная экономика. Нобелевский лауреат ответил, что это право пробовать новое, ошибаться, а потом пробовать еще раз. Действительно, несмотря на то, что в среднем частные компании более эффективны и прибыльны, это не означает, что каждый частный бизнес успешен, а каждый управленец, получающий, порой, заоблачные бонусы, непогрешим. Разница между частной формой собственности и государственной, скорее, в том, что генеральные цели и мотивация частной инициативы напрямую совпадают с желанием экономического роста и повышения эффективности труда. Когда частному предпринимателю нужно принять непростое решение, система его мотиваций полностью согласуется с его же прибылью. Неправильное решение — и он теряет свои же деньги. Удачная инвестиция — и вот он уже едет покупать себе новую машину. А в госсекторе управляющий рискует государственными, то есть нашими средствами...
Существует мнение, что государственное управление предпочтительнее, чем частная инициатива, поскольку государство заботится о людях, а частные предприниматели только о своем доходе. Но главный парадокс и заключается в том, что, несмотря на это, именно независимые участники рынка чаще всего приносят обществу наибольшее благо. Государственные управленцы пытаются угнаться сразу за несколькими целями и, как показывает практика, достигают порой лишь посредственных результатов. В то время как в хорошо отлаженной рыночной системе, чтобы получить максимальную прибыль, необходимо производить именно то, что нужно людям. И вдобавок производить это максимально эффективно, иначе более эффективный конкурент попросту выкинет тебя с рынка. А вот регулировать рынок, не допускать создания монополий, устанавливать честные правила игры на этом рынке как раз и должно быть задачами государства.
Приоритет и лучшие показатели частного предпринимательства подтверждаются как историей, так и самыми точными из современных экономических исследований. Страны, отрицавшие или боровшиеся с рынком, всегда оказывались беднее, чем основанные на рыночных моделях. К современному экономическому росту Китай пришел, лишь внедрив рыночные институты практически во всех областях производства. В то же время такие страны, как Швеция, Финляндия, Нидерланды преуспели на пути социально ориентированных государств, основанных на рыночных механизмах и частной собственности. США, начав свою историю с радикального капитализма, тоже пришли к “государству всеобщего благосостояния”, начав регулировать рынки и бороться с монополиями. Конечно, ввиду исторического развития нам ближе страны, где в какой-то момент тоже преобладала государственная собственность. Справедливость приватизации как в России, так и в Польше и по сей день является вопросом ожесточенных споров. Однако итоги этих приватизаций видны невооруженным глазом.
В какой-то мере современное положение Беларуси гораздо более выигрышное, чем у той же России после распада Советского Союза. У нас больше опыта, да и половина экономики уже находится в частных руках. А значит, существуют и отечественные капиталы, и отлаженные механизмы управления. Занявшись постепенной и обдуманной приватизацией, мы с большей вероятностью сможем избежать ошибок, допущенных другими постсоветскими странами в 1990-х. Но, главное, мы должны понимать, что приватизация в первую очередь нужна для повышения эффективности экономики, а пополнение бюджета и его справедливость — это лишь вишенка на торте.
Частник не панацея
Валерий Байнев, заведующий кафедрой инновационного менеджмента БГУ
Производственный капитал — это та стратегическая командная высота, которая обеспечивает экономическую независимость, а значит, право самому распоряжаться своей судьбой. При этом технический уровень используемого производственного капитала кардинально влияет на производительность труда, определяя место страны в иерархии технологически развитых держав. Например, использование экскаватора взамен лопаты повышает производительность труда в десятки раз. Понятно, что всякое техническое обновление требует много ресурсов. Увы, у наших предприятий по разным причинам сегодня не всегда есть достаточно таких ресурсов. При этом вместо вызволения из кредитной ловушки раздаются призывы к масштабной “прихватизации” заводов и фабрик.
Важно понимать, что, когда нам в очередной раз навязывают масштабную приватизацию, имеется в виду не только передача “неэффективных” госпредприятий в “рачительные” частные руки. Лишившись своих производственных ресурсов, государство будет полностью зависеть от воли их новых хозяев — местных или, что гораздо хуже, иноземных олигархов. И не просто зависеть, но всемерно служить им, а не народу.
К сожалению, сегодня Беларуси массовая приватизация не просто навязывается, как это бывало уже не раз. Экономическая ситуация к ней словно объективно подталкивает. Прежде всего речь идет о растущей задолженности белорусских предприятий по кредитам и займам, которая на 1 октября 2018 года составила 73,1 миллиарда рублей. С учетом прочих кредитных обязательств суммарный долг достиг 121,8 миллиарда рублей. Как следствие, вновь громко зазвучали голоса о “роковой неэффективности” госпредприятий и необходимости их скорейшей передачи в заботливые частные руки. А поскольку речь идет об обремененных долгами производствах, то олигархи намерены “прихватизировать” их за бесценок — за 5—10 процентов от их реальной стоимости. Примерно так, как это было в девяностые годы у некоторых наших соседей.
Принцип действия кредитной ловушки хорошо известен. Все начинается с интенсивного потребительского кредитования. Потребители начинают много покупать. Хозяйствующие субъекты, столкнувшись с возросшим спросом, наращивают производство и также обращаются в банки за кредитами. На данном этапе кредитно-денежная система ведет к всеобщему подъему деловой активности. Рядовые покупатели могут легко идентифицировать этот этап, вспомнив то время, когда их прямо в магазинах атаковали представители банков, предлагая здесь же оформлять потребительские кредиты.
На следующем этапе по объективным причинам сокращается потребительское кредитование. Кредитная ловушка для раскрутивших производство заводов захлопывается, поскольку они сталкиваются с трудностями сбыта своей продукции. Признак данного этапа также общеизвестен — пресловутое затоваривание складов.
В этот кризисный момент в западных странах, спасая свой бизнес, почти обнуляют стоимость кредитов. Но этот путь выбирают не все страны в силу разных экономических особенностей. В частности, в Беларуси в январе 2012 года ставка рефинансирования взлетела до 45 процентов, а кредитные ресурсы сделались одними из самых дорогих в мире. А потом приходит этап, именуемый “кризисом задолженности”. На финише в качестве антикризисной меры — приватизация. Хотя очевидно, что решение лежит в иной плоскости, связанной с волевым освобождением предприятий из кредитной удавки.
Важно понимать, что производительность труда и соответственно эффективность работы всякого предприятия определяются не только внутренними факторами, но и не зависящими от его руководства внешними издержками. Они возникают из-за заоблачного ссудного процента, девальвации рубля, коррупционных расходов, высокой инфляции и так далее. В связи с этим главная экономическая функция государства — минимизировать эти внешние потери отечественного бизнеса. Государству с этой задачей надо справляться, чтобы сохранить командные высоты в экономике, а значит, экономический и политический суверенитет.
Лев Львовский, старший научный сотрудник Исследовательского центра BEROC
Однажды экономиста Милтона Фридмана спросили, чем для него является рыночная либеральная экономика. Нобелевский лауреат ответил, что это право пробовать новое, ошибаться, а потом пробовать еще раз. Действительно, несмотря на то, что в среднем частные компании более эффективны и прибыльны, это не означает, что каждый частный бизнес успешен, а каждый управленец, получающий, порой, заоблачные бонусы, непогрешим. Разница между частной формой собственности и государственной, скорее, в том, что генеральные цели и мотивация частной инициативы напрямую совпадают с желанием экономического роста и повышения эффективности труда. Когда частному предпринимателю нужно принять непростое решение, система его мотиваций полностью согласуется с его же прибылью. Неправильное решение — и он теряет свои же деньги. Удачная инвестиция — и вот он уже едет покупать себе новую машину. А в госсекторе управляющий рискует государственными, то есть нашими средствами...
Приоритет и лучшие показатели частного предпринимательства подтверждаются как историей, так и самыми точными из современных экономических исследований. Страны, отрицавшие или боровшиеся с рынком, всегда оказывались беднее, чем основанные на рыночных моделях. К современному экономическому росту Китай пришел, лишь внедрив рыночные институты практически во всех областях производства. В то же время такие страны, как Швеция, Финляндия, Нидерланды преуспели на пути социально ориентированных государств, основанных на рыночных механизмах и частной собственности. США, начав свою историю с радикального капитализма, тоже пришли к “государству всеобщего благосостояния”, начав регулировать рынки и бороться с монополиями. Конечно, ввиду исторического развития нам ближе страны, где в какой-то момент тоже преобладала государственная собственность. Справедливость приватизации как в России, так и в Польше и по сей день является вопросом ожесточенных споров. Однако итоги этих приватизаций видны невооруженным глазом.
В какой-то мере современное положение Беларуси гораздо более выигрышное, чем у той же России после распада Советского Союза. У нас больше опыта, да и половина экономики уже находится в частных руках. А значит, существуют и отечественные капиталы, и отлаженные механизмы управления. Занявшись постепенной и обдуманной приватизацией, мы с большей вероятностью сможем избежать ошибок, допущенных другими постсоветскими странами в 1990-х. Но, главное, мы должны понимать, что приватизация в первую очередь нужна для повышения эффективности экономики, а пополнение бюджета и его справедливость — это лишь вишенка на торте.
Частник не панацея
Валерий Байнев, заведующий кафедрой инновационного менеджмента БГУ
Важно понимать, что, когда нам в очередной раз навязывают масштабную приватизацию, имеется в виду не только передача “неэффективных” госпредприятий в “рачительные” частные руки. Лишившись своих производственных ресурсов, государство будет полностью зависеть от воли их новых хозяев — местных или, что гораздо хуже, иноземных олигархов. И не просто зависеть, но всемерно служить им, а не народу.
К сожалению, сегодня Беларуси массовая приватизация не просто навязывается, как это бывало уже не раз. Экономическая ситуация к ней словно объективно подталкивает. Прежде всего речь идет о растущей задолженности белорусских предприятий по кредитам и займам, которая на 1 октября 2018 года составила 73,1 миллиарда рублей. С учетом прочих кредитных обязательств суммарный долг достиг 121,8 миллиарда рублей. Как следствие, вновь громко зазвучали голоса о “роковой неэффективности” госпредприятий и необходимости их скорейшей передачи в заботливые частные руки. А поскольку речь идет об обремененных долгами производствах, то олигархи намерены “прихватизировать” их за бесценок — за 5—10 процентов от их реальной стоимости. Примерно так, как это было в девяностые годы у некоторых наших соседей.
На следующем этапе по объективным причинам сокращается потребительское кредитование. Кредитная ловушка для раскрутивших производство заводов захлопывается, поскольку они сталкиваются с трудностями сбыта своей продукции. Признак данного этапа также общеизвестен — пресловутое затоваривание складов.
В этот кризисный момент в западных странах, спасая свой бизнес, почти обнуляют стоимость кредитов. Но этот путь выбирают не все страны в силу разных экономических особенностей. В частности, в Беларуси в январе 2012 года ставка рефинансирования взлетела до 45 процентов, а кредитные ресурсы сделались одними из самых дорогих в мире. А потом приходит этап, именуемый “кризисом задолженности”. На финише в качестве антикризисной меры — приватизация. Хотя очевидно, что решение лежит в иной плоскости, связанной с волевым освобождением предприятий из кредитной удавки.
Важно понимать, что производительность труда и соответственно эффективность работы всякого предприятия определяются не только внутренними факторами, но и не зависящими от его руководства внешними издержками. Они возникают из-за заоблачного ссудного процента, девальвации рубля, коррупционных расходов, высокой инфляции и так далее. В связи с этим главная экономическая функция государства — минимизировать эти внешние потери отечественного бизнеса. Государству с этой задачей надо справляться, чтобы сохранить командные высоты в экономике, а значит, экономический и политический суверенитет.