Пять веков Кожан-Городка,

или В поисках могилы Овидия, «падающей» церкви и вековых дубов в Лунинецком районе

«ИМЕННО Кожан-Городок, а вовсе не Лунинец мог быть сегодня крупным железнодорожным узлом и райцентром», — с ходу удивили меня информацией жители этого агрогородка. Дело в том, что по первоначальным планам дорога должна была проходить именно здесь. Но местный владелец не захотел терять хорошие плодородные земли и попросту дал взятку «кому следует». Но население сегодня на него не в обиде: «железка» всего в паре километров, а городок не потерял своего исторического обаяния и шарма, что наверняка с ним случилось бы, стань он «перевалочной базой» для десятков поездов.

ВОТ уж где Клондайк для путешественников и любителей истории! Число достопримечательностей этого агрогородка поражает. Ехала я туда в поисках могилы древнеримского поэта Овидия Назона и «падающей» церкви, построенной в XIX веке без единого гвоздя, а нашла по меньшей мере с десяток различных объектов, которые могут привлечь сюда туристов.

Кожан-Городок — уже сам по себе достопримечательность. Первые упоминания о нем в летописях датируются 1493-м, но по данным археологических раскопок, поселение здесь было уже в VI—VII веке нашей эры. Историки до сих пор не могут определиться с версией происхождения названия Кожан-Городок. Известно, что раньше это было село Городец. Позднее — Кожан-Городец. «Кожан» — предположительно от древнего занятия местного населения — скорнячества, кожевенного производства. Кроме того, кожанами белорусы называли и летучих мышей. Однако у председателя Городокского сельисполкома Демьяна Бирило своя версия происхождения названия. Он уверен: «кожан» — не что иное, как видоизмененное татарское слово «князь», «княжий». То есть «Княжий город».

— Город у нас и в самом деле княжий. В свое время эти земли принадлежали королеве Боне Сфорца, и она многое сделала для развития городка, — рассказывает Демьян Степанович. — К примеру, для проектировки были выписаны итальянские градостроители. Именно поэтому в Кожан-Городке все улицы расположены не так, как в обычных деревнях, — перпендикулярно одной главной идут ответвления второстепенных улочек, а как в городах — от главной площади расходятся лучами. Всего семь таких лучей-улиц. И по сегодняшний день первоначальная планировка не изменилась.

А еще у города было Магдебургское право. Относительно этого даже есть местная легенда. Документ хранился у священника в церкви. Но местной знати не нравилось, что мужики чувствуют себя слишком «вольно», поэтому было решено подкупить дьячка, чтобы тот отдал эту бумагу. Однако население прознало об этом и пришло к церкви с требованием: «Отдай право!» Так по сей день в этих местах такая поговорка и гуляет. И сегодня в агрогородке живут потомки как того дьякона, так и горожан, которые чуть ли не с боем отобрали у него свое Магдебургское право.

Вообще, по переписи населения самого начала XX века в Кожан-Городке было более 8,5 тысячи жителей. Сейчас — только две. Во многом свою роль сыграла война: треть населения местечка были евреями, и только в один сентябрьский день 1942 года фашисты здесь расстреляли около тысячи узников гетто.

НО что же с могилой Овидия? Местное население уверено, что она находится именно здесь, в окрестностях агрогородка, в местности, что называется Видиж-гора. Кстати, само название созвучно с именем поэта. Почему именно здесь? Ведь все мы читали у Пушкина: «…За что страдальцем кончил он свой век блестящий и мятежный в Молдавии, в глуши степей, вдали Италии своей». Это ведь об Овидии Назоне. Однако ученые давно пришли к выводу, что захоронение в стоящей на Днестре крепости, которое называют «Гробницей Овидия», на самом деле таковой не является. Даже во времена Пушкина это уже было не более чем легендой.

Кто интересовался — Овидий в свое время проследовал по знаменитому пути из варяг в греки, но только наоборот, так сказать, «из греков в варяги». И в своих поэмах упоминал места, «где зимой вино замерзало и принимало форму сосуда» и его «не лили, а кололи». Вряд ли древний поэт и в самом деле умер именно в этих местах, тем более сослан он был все же на румынские земли. Но то, что мог бывать здесь, — почему бы и нет?

Еще одна достопримечательность агрогородка — аисты, которые облюбовали эти места. Школьники в прошлом году проводили исследование и насчитали здесь 49(!) действующих гнезд. А поскольку в каждом из них живет пара аистов и выводит от одного до трех птенцов, то это и впрямь настоящий «аистовый» край.

Но, пожалуй, настоящей визитной карточкой Кожан-Городка можно считать ее Свято-Николаевскую «падающую» церковь, которая напоминает знаменитую Пизанскую башню тем, что ни один из ее куполов не смотрит вертикально в небо.

Деревянная церквушка построена в начале позапрошлого века без единого гвоздя. И пусть вас не смущает ее внешняя скромность и простота. Внутри — деревянный позолоченный иконостас, выполненный в технике накладной резьбы, деревянные резные иконы, колонны и статуи. Когда-то церковь стояла на деревянных сваях и простояла бы еще сотню лет, а то и не одну. Но в 1956 году было решено ее отремонтировать. Рабочие начали с того, что вытащили из-под церкви опорные сваи, нарушив тем самым оригинальную конструкцию.

Но это тоже всего лишь версия, поскольку даже на дореволюционных снимках отчетливо видно, что уже тогда купола смотрели в разные стороны. Возможно, просела церковь совсем по иной причине: по преданию она была построена не на естественной возвышенности, а на кургане, который в 1818 году насыпали шапками пленные французы. Земля на насыпи со временем просела, и в итоге церковь в отдельных местах ушла в землю на 25—30 сантиметров. Чтобы хоть как-то выровнять церковь изнутри, в 80-х годах прошлого века поверх накренившегося старого пола постелили новый.

Несмотря на «пляшущие» купола, Свято-Николаевская церковь — действующая. Более того, она не прекращала свою деятельность никогда: ни во время войны, ни при советской власти. Правда, со временем здесь появилась небольшая часовня, в которой местный священник проводит службы в обычные дни. А вот по праздникам прихожане собираются в историческом здании церкви.

ЛЮБОЙ житель Кожан-Городка с удовольствием проводит туристов к пятисотлетнему дубу, под которым, по преданию, любил сиживать Адам Мицкевич, когда заезжал в имение Щита-Немировича по дороге в Украину, и… немного покривит душой. Дело в том, что тот самый дуб, который охраняется государством и считается одним из самых толстых и старых в Беларуси, находится на территории СПК «Городокский», и так запросто пройти к нему невозможно. А тот, который обычно показывают туристам, — его брат, чуть помладше и потоньше.

Всего на территории агрогородка несколько вековых дубов, которые охраняются государством: на каждый даже выписан паспорт. Несколько лет назад с одним из дубов приключилось несчастье: в него ударила молния, часть дерева выгорела, и образовалось дупло. Сейчас его залили бетоном, чтобы дерево не разрушалось, но опасность его потерять все равно существует.

Кстати, сам Щит-Немирович — тоже личность вполне историческая. Говорят, он был большим чудаком и шутником. При этом все его шутки, часто не безобидные, сходили ему с рук. Про него ходило множество баек и легенд, например, как он однажды в Ватикане укусил за палец… самого Папу Римского, чтобы доказать, что тот — такой же человек, как и все остальные. Или как он въехал в Рим на осле — задом наперед.

НО разве такое количество памятников истории не наталкивает на мысли о развитии в этих местах агроэкотуризма? Такая задумка и в самом деле существует, уверил меня Демьян Бирило. Только для этого необходимы инвестиции и государственная поддержка. Хотя все возможности для комфорта туристов уже есть: в агрогородке проведен и водопровод, и газоснабжение. Постепенно городок подключается и к централизованной канализации. Но, к сожалению, единственный пока в этой местности владелец агроусадьбы делает ставку на рыбалку и охоту, а не на историческую ценность здешних достопримечательностей.

Юлия БОЛЬШАКОВА, «СГ»

Фото автора и из архива сельисполкома