Иранец переехал в Беларусь и нашел здесь страну для инвестиций и спокойствия
25.10.2022 08:05:37
Алена ЯСКО
Вместе с иранцем изучили подробности геноцида нашего народа во время Великой Отечественной войны и порассуждали о том, что происходит в мире сегодня
Плавный и тягучий персидский акцент сразу выдает в моем собеседнике представителя Востока. Яхья Хоссейн Талаи родом из Ирана, но встречаемся мы в небольшом поселке Новоколосово Столбцовского района. Визиту журналистов он чрезвычайно удивился: за 12 лет жизни у нас в стране большого внимания к его истории не было. А у 59-летнего предпринимателя есть чему поучиться. Мы же решили вместе осмотреть недавно созданную в районном центре культуры экспозицию, посвященную геноциду на Столбцовщине. С нюансами этой местности помогала знакомиться и учитель истории и обществоведения столбцовской гимназии Татьяна Татаринец.
Иранец Яхья Хоссейн Талаи.
Навигатор приводит нас к хостелу, на указателе также название ресторана, расположенного рядом. Все это — нынешняя вотчина жителя Ирана, который просит называть его не сложным полным именем, а просто Араш. Территорию бывшего детского оздоровительного лагеря и другие объекты военного городка уроженец города Нишапур постепенно превращает в зону отдыха, выкупив девять зданий. Кстати, его место рождения — родной город Омара Хайяма. Он славится поэтической атмосферой, великолепными ландшафтами на краю пустыни, лучшей в мире бирюзой. Что же привлекло Яхью Хоссейна в Беларуси, куда он перебрался более 10 лет назад? Оказалось, первоначально это были не личные причины, а деловые.
Татьяна Татаринец.
— На родине у меня было три предприятия, последнее, которым руководил, — по изготовлению мебели, на нем работало около 250 человек, — поясняет собеседник. — Я задумывался об инвестировании в другой стране, прежде всего рассматривал Канаду. Почти случайно по приглашению друга приехал по туристической визе в Беларусь. Пятнадцать дней мы ездили по всей республике. Очень красиво, очень спокойно. Почему Канада? Остаемся в Беларуси. Я продал свой завод и перебрался в Минск.
Изначально иранец купил несколько квартир в столице, открыл туристические фирмы и занялся организацией поездок для сограждан в нашу страну, в том числе инвесторов. По его подсчетам, за все время благодаря его работе Беларусь посетило около 3 тысяч граждан Ирана, более 500 бизнесменов. Некоторые также инвестировали в нашу республику. Русского языка тогда не знал, было трудно, но учил сам. Кроме того, искал место на удалении от столицы, чтобы создать туристический объект. И нашел в Новоколосове. Сейчас у него здесь в собственности девять зданий площадью 4 тысячи квадратных метров. Конечно, ремонт требует больших средств, по оценке предпринимателя, речь о сотнях тысяч долларов. Но он продолжает работу, показывает, как из старой казармы планирует сделать еще одну гостиницу, а здание котельной превратить в оздоровительный центр с бассейном… Видно, что он буквально живет своим делом.
— Что меня привлекло именно здесь? — рассуждает иностранец. — Я бывал во многих странах, объехал Европу, Турцию, Таиланд, Узбекистан... Если хочешь заработать деньги, то Иран — прекрасная страна. Весь мир видел, но похожих на белорусов людей — нет. В Европе на чужих смотрят сверху вниз.
Здесь, к примеру, не так просто было оформить необходимые документы для ведения бизнеса. Однако в райисполкоме не отделались формальным ответом: «Разберетесь сами», а терпеливо помогали иранцу.
— Люди у вас очень хорошие, добрые, особенно женщины, — отмечает он. — И сама страна очень чистая, во всех смыслах: и дороги, и город, и люди чистые душой.
Если говорить о семье Араша, то, по его словам, 15 лет назад он развелся с первой женой в Иране. Взрослая дочь Айда живет в Стамбуле, сын Арман — на две страны, в Иране и Беларуси. Пять лет назад Араш женился повторно на белорусской Алесе, у них подрастает сын Елисей.
Удается ли сохранять традиции родной страны? Собеседник говорит, что с новой семьей не раз бывали на его исторической родине, жене она по душе. Но жить они планируют в Беларуси. В будущем хотят сделать в своем ресторане два меню: белорусское и иранское.
Кстати, за свою жизнь Араш успел немного поработать журналистом. Однако по призванию он бизнесмен. Говорит, есть много мыслей и идей, которыми хотел бы поделиться с белорусским руководством, чтобы государство получало больше прибыли.
Очень эмоционально воспринял он и экспозицию, посвященную геноциду. Гидом выступил методист выставочного зала Столбцовского районного центра культуры Павел Баран. Но поражает прежде всего даже не количество жертв, а, к примеру, в Новом Свержене фашисты уничтожили 3 тысячи местных жителей, в Заямном — 3,5 тысячи, в Рубежевичах — около 1200. Павел Дмитриевич обращает внимание на то, что во время зверств нелюди старались оставить хоть кого-то в живых. Во-первых, это свидетель, его рассказ мог запугать других. Во-вторых, этот человек обречен на огромные моральные страдания: на его глазах гибла вся его семья…
Павел Баран.
— За два года оккупации в нашем районе пострадали от геноцида около 10 тысяч человек, — рассказывает гид. — Около 9 тысяч погибли. Это жестокость, переходящая все границы. Были дворы, где жили братья, сестры, несколько поколений — и выжигали всех. Вешали на столбах и не разрешали снимать, чтобы другим было неповадно.
Яхья Хоссейн внимательно рассматривает фотографии, берет в руки книги. Он бывал в Хатыни и поражен историей сожженной деревни:
— Не понимаю, если Гитлер хотел построить новый, красивый мир, как можно было при этом тысячами убивать женщин и детей?
— Вы правы, — говорит Павел Дмитриевич. — К примеру, в то же самое время в Германии старались обеспечить всех «народными» дешевыми автомобилями, популяризировали экскурсии, отдых. Правда, бывали также экскурсии в гетто и концлагеря. Это сложно осознать.
Мы осматриваем свидетельства геноцида: пряжки от обуви и ремни, которые забирали у узников гетто, чтобы они не совершили самоубийства, есть также ложки того времени, ботинки без шнурков…
К нашему разговору присоединяется и учитель. Татьяна Степановна занимается с детьми в историко-краеведческом клубе «Рагнеда». Она поделилась живыми свидетельствами. К примеру, вот что вспоминала жительница Столбцов Татьяна Калашникова: «На моих глазах немец расстрелял молодую еврейку. Когда она перебегала улицу, он собирался стрелять, но она достала что-то из кармана, возможно золото, и, отдав ему, побежала дальше. Тот воровато позыркал по сторонам, сунул в карман то, что она дала, выстрелил ей в спину». Еще одно яркое воспоминание свидетеля Э. С. Худушина: «Я видел, как один человек в форме подошел к маленькой девочке, поднял ее, ударил что было сил головой о борт машины и бросил на землю как ненужную вещь». Детей не щадили. Вот что рассказывала жительница деревни Тихонова Слобода Ванда Кадан (Пугач): «В этот день в деревню на машине въехали немецкие каратели вместе с полицаями. Сразу направились к дому моего отца. Схватили жену и четверых детей, которым было: самому старшему 8 лет, затем 6 лет, 4 года и самому младшенькому всего 2 года. Объявив об аресте за связь с партизанами, каратели затолкали их в машину… По прибытии в Рубежевичи каратели тут же без разбирательства расстреляли арестованных за костелом, там и сбросили всех в одну яму». 9 июня 1942 года в Рубежевичах расстреляли 360 евреев, трое суток земля шевелилась, рассказывали местные жители. В этом бывшем местечке теперь есть «дорога скорби» — по другим сведениям, там расстреляли почти тысячу человек. Люди под дулами автоматов сами выкопали себе могилу. Памятник на ней потом поставил мальчик, которому чудом удалось спрятаться и уцелеть, а в могиле — его близкие.
— Зачем вот так? — задает риторический вопрос иранец. — Ведь все мы люди. Я, к примеру, зороастриец по религии, Германия — христианская страна, люди там до сих пор платят десятину — налог на церковь. Не понимаю, зачем русские с русскими сейчас конфликтуют в Украине? Ни один зверь не ест собрата. Очень страшно, что мы можем приблизиться к третьей мировой войне. Проблема в том, что мы забываем, к чему приводят такие масштабные конфликты. Иначе бы не повторяли ошибок.
У отца Араша было много земли, но после смены власти он потерял ее. По словам предпринимателя, успеха в бизнесе он добивался сам. Сначала занимался разработкой гипса, потом — производством молока и мяса.
— В Иране более тысячи древних зданий, дворцов, — рассуждает Араш. — Страна очень богатая, у нас много нефти. Но США инициировали смену власти и потом введение санкций против нашего государства. Люди и там не хотят воевать с другими странами. Тысячи выходят на демонстрации против того, чтобы наши участвовали в войне в Сирии, Ливии и других странах. Сейчас в Беларуси мир, спокойствие, их нужно сохранить.
Когда мы прощались, мне вспомнились слова Омара Хайяма:
Были б добрые в силе, а злые слабы —
Мы б от тяжких раздумий не хмурили лбы!
Если б в мире законом была справедливость —
Не роптали бы мы на превратность судьбы.
yasko@sb.by
Плавный и тягучий персидский акцент сразу выдает в моем собеседнике представителя Востока. Яхья Хоссейн Талаи родом из Ирана, но встречаемся мы в небольшом поселке Новоколосово Столбцовского района. Визиту журналистов он чрезвычайно удивился: за 12 лет жизни у нас в стране большого внимания к его истории не было. А у 59-летнего предпринимателя есть чему поучиться. Мы же решили вместе осмотреть недавно созданную в районном центре культуры экспозицию, посвященную геноциду на Столбцовщине. С нюансами этой местности помогала знакомиться и учитель истории и обществоведения столбцовской гимназии Татьяна Татаринец.
Иранец Яхья Хоссейн Талаи.Навигатор приводит нас к хостелу, на указателе также название ресторана, расположенного рядом. Все это — нынешняя вотчина жителя Ирана, который просит называть его не сложным полным именем, а просто Араш. Территорию бывшего детского оздоровительного лагеря и другие объекты военного городка уроженец города Нишапур постепенно превращает в зону отдыха, выкупив девять зданий. Кстати, его место рождения — родной город Омара Хайяма. Он славится поэтической атмосферой, великолепными ландшафтами на краю пустыни, лучшей в мире бирюзой. Что же привлекло Яхью Хоссейна в Беларуси, куда он перебрался более 10 лет назад? Оказалось, первоначально это были не личные причины, а деловые.
Татьяна Татаринец.— На родине у меня было три предприятия, последнее, которым руководил, — по изготовлению мебели, на нем работало около 250 человек, — поясняет собеседник. — Я задумывался об инвестировании в другой стране, прежде всего рассматривал Канаду. Почти случайно по приглашению друга приехал по туристической визе в Беларусь. Пятнадцать дней мы ездили по всей республике. Очень красиво, очень спокойно. Почему Канада? Остаемся в Беларуси. Я продал свой завод и перебрался в Минск.
Изначально иранец купил несколько квартир в столице, открыл туристические фирмы и занялся организацией поездок для сограждан в нашу страну, в том числе инвесторов. По его подсчетам, за все время благодаря его работе Беларусь посетило около 3 тысяч граждан Ирана, более 500 бизнесменов. Некоторые также инвестировали в нашу республику. Русского языка тогда не знал, было трудно, но учил сам. Кроме того, искал место на удалении от столицы, чтобы создать туристический объект. И нашел в Новоколосове. Сейчас у него здесь в собственности девять зданий площадью 4 тысячи квадратных метров. Конечно, ремонт требует больших средств, по оценке предпринимателя, речь о сотнях тысяч долларов. Но он продолжает работу, показывает, как из старой казармы планирует сделать еще одну гостиницу, а здание котельной превратить в оздоровительный центр с бассейном… Видно, что он буквально живет своим делом.
— Что меня привлекло именно здесь? — рассуждает иностранец. — Я бывал во многих странах, объехал Европу, Турцию, Таиланд, Узбекистан... Если хочешь заработать деньги, то Иран — прекрасная страна. Весь мир видел, но похожих на белорусов людей — нет. В Европе на чужих смотрят сверху вниз.
Здесь, к примеру, не так просто было оформить необходимые документы для ведения бизнеса. Однако в райисполкоме не отделались формальным ответом: «Разберетесь сами», а терпеливо помогали иранцу.
— Люди у вас очень хорошие, добрые, особенно женщины, — отмечает он. — И сама страна очень чистая, во всех смыслах: и дороги, и город, и люди чистые душой.
Если говорить о семье Араша, то, по его словам, 15 лет назад он развелся с первой женой в Иране. Взрослая дочь Айда живет в Стамбуле, сын Арман — на две страны, в Иране и Беларуси. Пять лет назад Араш женился повторно на белорусской Алесе, у них подрастает сын Елисей.
Удается ли сохранять традиции родной страны? Собеседник говорит, что с новой семьей не раз бывали на его исторической родине, жене она по душе. Но жить они планируют в Беларуси. В будущем хотят сделать в своем ресторане два меню: белорусское и иранское.
Кстати, за свою жизнь Араш успел немного поработать журналистом. Однако по призванию он бизнесмен. Говорит, есть много мыслей и идей, которыми хотел бы поделиться с белорусским руководством, чтобы государство получало больше прибыли.
Очень эмоционально воспринял он и экспозицию, посвященную геноциду. Гидом выступил методист выставочного зала Столбцовского районного центра культуры Павел Баран. Но поражает прежде всего даже не количество жертв, а, к примеру, в Новом Свержене фашисты уничтожили 3 тысячи местных жителей, в Заямном — 3,5 тысячи, в Рубежевичах — около 1200. Павел Дмитриевич обращает внимание на то, что во время зверств нелюди старались оставить хоть кого-то в живых. Во-первых, это свидетель, его рассказ мог запугать других. Во-вторых, этот человек обречен на огромные моральные страдания: на его глазах гибла вся его семья…
Павел Баран.— За два года оккупации в нашем районе пострадали от геноцида около 10 тысяч человек, — рассказывает гид. — Около 9 тысяч погибли. Это жестокость, переходящая все границы. Были дворы, где жили братья, сестры, несколько поколений — и выжигали всех. Вешали на столбах и не разрешали снимать, чтобы другим было неповадно.
Яхья Хоссейн внимательно рассматривает фотографии, берет в руки книги. Он бывал в Хатыни и поражен историей сожженной деревни:
— Не понимаю, если Гитлер хотел построить новый, красивый мир, как можно было при этом тысячами убивать женщин и детей?
— Вы правы, — говорит Павел Дмитриевич. — К примеру, в то же самое время в Германии старались обеспечить всех «народными» дешевыми автомобилями, популяризировали экскурсии, отдых. Правда, бывали также экскурсии в гетто и концлагеря. Это сложно осознать.
Мы осматриваем свидетельства геноцида: пряжки от обуви и ремни, которые забирали у узников гетто, чтобы они не совершили самоубийства, есть также ложки того времени, ботинки без шнурков…
К нашему разговору присоединяется и учитель. Татьяна Степановна занимается с детьми в историко-краеведческом клубе «Рагнеда». Она поделилась живыми свидетельствами. К примеру, вот что вспоминала жительница Столбцов Татьяна Калашникова: «На моих глазах немец расстрелял молодую еврейку. Когда она перебегала улицу, он собирался стрелять, но она достала что-то из кармана, возможно золото, и, отдав ему, побежала дальше. Тот воровато позыркал по сторонам, сунул в карман то, что она дала, выстрелил ей в спину». Еще одно яркое воспоминание свидетеля Э. С. Худушина: «Я видел, как один человек в форме подошел к маленькой девочке, поднял ее, ударил что было сил головой о борт машины и бросил на землю как ненужную вещь». Детей не щадили. Вот что рассказывала жительница деревни Тихонова Слобода Ванда Кадан (Пугач): «В этот день в деревню на машине въехали немецкие каратели вместе с полицаями. Сразу направились к дому моего отца. Схватили жену и четверых детей, которым было: самому старшему 8 лет, затем 6 лет, 4 года и самому младшенькому всего 2 года. Объявив об аресте за связь с партизанами, каратели затолкали их в машину… По прибытии в Рубежевичи каратели тут же без разбирательства расстреляли арестованных за костелом, там и сбросили всех в одну яму». 9 июня 1942 года в Рубежевичах расстреляли 360 евреев, трое суток земля шевелилась, рассказывали местные жители. В этом бывшем местечке теперь есть «дорога скорби» — по другим сведениям, там расстреляли почти тысячу человек. Люди под дулами автоматов сами выкопали себе могилу. Памятник на ней потом поставил мальчик, которому чудом удалось спрятаться и уцелеть, а в могиле — его близкие.
— Зачем вот так? — задает риторический вопрос иранец. — Ведь все мы люди. Я, к примеру, зороастриец по религии, Германия — христианская страна, люди там до сих пор платят десятину — налог на церковь. Не понимаю, зачем русские с русскими сейчас конфликтуют в Украине? Ни один зверь не ест собрата. Очень страшно, что мы можем приблизиться к третьей мировой войне. Проблема в том, что мы забываем, к чему приводят такие масштабные конфликты. Иначе бы не повторяли ошибок.
У отца Араша было много земли, но после смены власти он потерял ее. По словам предпринимателя, успеха в бизнесе он добивался сам. Сначала занимался разработкой гипса, потом — производством молока и мяса.
— В Иране более тысячи древних зданий, дворцов, — рассуждает Араш. — Страна очень богатая, у нас много нефти. Но США инициировали смену власти и потом введение санкций против нашего государства. Люди и там не хотят воевать с другими странами. Тысячи выходят на демонстрации против того, чтобы наши участвовали в войне в Сирии, Ливии и других странах. Сейчас в Беларуси мир, спокойствие, их нужно сохранить.
Когда мы прощались, мне вспомнились слова Омара Хайяма:
Были б добрые в силе, а злые слабы —
Мы б от тяжких раздумий не хмурили лбы!
Если б в мире законом была справедливость —
Не роптали бы мы на превратность судьбы.
yasko@sb.by