70 лет назад в Минске проходил судебный процесс над нацистскими военными преступниками

После освобождения Белоруссии в 1943 — 1944 годах и Победы 1945–го велся поиск гитлеровских бонз и их пособников, совершавших преступления в нашей стране. Многие были задержаны и до суда содержались под стражей. Некоторые успели скрыться. Были и другие примеры. Скажем, о бывшем наместнике Гитлера в Минске Готберге на момент проведения процесса в минской прессе писали как о неразысканном. На самом деле он покончил жизнь самоубийством 31 мая 1945 года в британском плену.

15 января в Минске в Военном трибунале начались слушания. Обвинительное заключение гласило, что захватчики, оккупировав в июне — сентябре 1941 года территорию Белоруссии, проводили массовое истребление и истязание граждан, угон их в рабство, разрушали города, деревни, предприятия, школы, больницы, поликлиники, научные учреждения, музеи и исторические памятники.

На утреннем заседании 16 января первым давал показания Рихерт. В апреле 1942 года его назначили командиром 286–й охранной дивизии. Этой дивизии было поручено «усмирить партизан».

Рихерт пытался доказать, что «лишь исполнял приказы верховного командования». Но потом был вынужден признать очевидное.

— Сколько во время ваших операций было арестовано советских граждан, подозреваемых в связи с партизанами? — спрашивал прокурор.

Рихерт: «1.300 человек арестовано и заключено, 900 расстреляно и 500 направлено в концлагеря Германии».

Прокурор: «Кто принимал окончательное решение: в лагерь или расстрел?»

Рихерт: «Я утверждал лично».

Нить за нитью разматывался клубок преступлений, которыми руководили и совершали сами нацисты.

Рихерт лично организовал Озаричский лагерь смерти, где было уничтожено около 10 тысяч человек. Cвидетельница Третьякова, жительница деревни Крюково, подробно рассказала об ужасах Озаричей, куда она была заключена по приказу Рихерта.

Утром 17 января допрашивался Вайсиг, подполковник полиции, командир 26–го полицейского полка, состоявший в гитлеровской партии с 1933 года. Он провел четыре карательные экспедиции. Во время первой (в сентябре 1943 года) в районе Друи и Даугавпилса было захвачено 400 человек мирных граждан. 60 из них расстреляно, остальные переданы в СД и судьба их неизвестна.

Вайсиг признал, что районы, где действовали его войска, были опустошены: деревни сожжены, нетрудоспособное население отправлено к линии фронта, скот и имущество конфискованы.

Прокурор спрашивал: «Расскажите, подсудимый, о назначении карательных экспедиций в районе станции Зябки».

«Отъявленный гитлеровский головорез, старый полицейский службист, Вайсиг пытается умалить свою вину, ссылаясь на то, что он «лишь точно выполнял приказы командования».

Под давлением неопровержимых улик он вынужден, однако, признаться, что территория, которую «прочесывала» его оперативная группа, была целиком превращена в «зону пустыни». Население обычно уничтожалось или угонялось в рабство, а имущество забиралось», — сообщал читателям того времени с заседания в Минске корреспондент ТАСС. И добавлял: «Полк, которым командовал Вайсиг, уничтожал исторические памятники, культурные учреждения, церкви. Отвечая на вопрос прокурора, Вайсиг дает показания о чудовищном злодеянии немецких извергов в районе города Глубокое, где для разминирования дорог было использовано местное население. Мирных граждан здесь обрекали на верную смерть».

17 января вечером подсудимый Эрмансдорф дал подробные показания о своих действиях в должности коменданта Могилевского укрепленного района.

Прибыв в Могилев, Эрмансдорф тотчас же отдал приказ сгонять людей для строительства крепости, организовав для этой цели два лагеря. Жандармерия организовала облавы на базарах, в домах. В лагерь согнали до тысячи жителей. По указанию Эрмансдорфа взорвали 600 домов и уничтожили деревни в районе линии обороны. За свои злодеяния подсудимый получил от гитлеровского правительства несколько высших наград.

Отвечая на вопрос прокурора, Эрмансдорф показал, что в числе других генералов и адмиралов вооруженных сил Германии он прошел специальные высшие политические курсы, на которых в качестве преподавателей выступали Кейтель, Розенберг, Гиммлер и Гитлер. В числе немногих генералов он был ознакомлен с приказом Гитлера о вероломном нападении на Советский Союз еще за 10 дней до события.

Далее по делу Эрмансдорфа давали показания свидетели. Протоиерей могилевской церкви Трех Святителей Радзинович показал, что на строительстве Могилевского укрепленного района население принуждалось работать до полного истощения. Тех, кто не мог выйти на работы, расстреливали или заключали в лагерь смерти, а молодежь отправляли на каторгу в Германию.

Утром 18 января подсудимый Кох, бывший начальник полиции безопасности в Орле, Орше, Борисове, Слониме, подтвердил, что в 1942 — 1943 годах умерщвил в душегубках 60 советских граждан, расстрелял 39 человек, в том числе 8 детей, отправил в Майданек 700 советских граждан, арестовал в Борисове 250 человек, из которых 30 были расстреляны. По приказанию Коха в Орше и Борисове было сожжено свыше 3.000 трупов расстрелянных и удушенных жертв нацистов.

— Я должен кое–что добавить к моим показаниям, данным на предварительном следствии. Я вижу провал всего нашего дела. Утаивать бесполезно, — заявил в начале допроса Кох.

С первых дней нападения на Советский Союз, рассказывал Кох, он был начальником особой команды гестапо, которая по приказу Гитлера и Гиммлера уничтожала еврейское население и советский актив.

Прокурор: «Какое количество людей было уничтожено за время вашего пребывания в особой команде?»

Кох: «Я считаю, что 30 тысяч человек».

Прокурор: «Почему такая округленная цифра?»

Кох: «Я подсчитал приблизительно».

Прокурор: «Скажите суду подробнее, как осуществлялись аресты и преследования?»

Кох: «Это делалось быстро. Евреев мы выгоняли из своих домов, загоняли в гетто и немедленно их уничтожали. Жилые дома после этого сжигались. Это делалось в каждом населенном пункте Белоруссии».

Кох приказывал убивать всех, кто «имел коммунистическое мировоззрение». Среди них были женщины и дети.

Прокурор спрашивал у подсудимого: «У детей тоже было коммунистическое мировоззрение?»

Кох: «У нас был принцип, чтобы уничтожать и детей».

Прокурор: «У вас дети есть?»

Кох: «Да, имею троих».

Прокурор: «Какого возраста?»

Кох: «1 год, 3 года и 5 лет».

Прокурор: «Их можно в чем–либо политическом обвинить?»

Кох: «Нет, конечно, нет».

Прокурор: «По какому принципу вы расстреляли 8 советских детей? Они ни в чем не повинны».

Кох: «Это было уничтожение населения другой расы».

Показания Коха позволили понять многое из происходившего на оккупированной территории: «Допрашиваемым мы заламывали руки назад, подвешивали на дверь, загоняли иглы под ногти, избивали палками, пытали электричеством, загоняли шомпола в заднюю часть тела».

Прокурор уточнял: «По чьему приказу производилось сжигание трупов?»

Кох: «По совершенно секретному приказу Гиммлера. Делалось это для того, чтобы впоследствии нельзя было установить, сколько советских граждан нами было уничтожено».

29 января продолжалось слушание последних слов подсудимых.

1 февраля в «Советской Белоруссии» было опубликовано сообщение Белорусского телеграфного агентства: «30 января 1946 года в 14 часов 30 минут на ипподроме города Минска был приведен в исполнение приговор Военного трибунала Минского военного округа над немецко–фашистскими преступниками Рихертом, Герфом, Эрмансдорфом, Вайсигом, Фальком, Кохом, Айком, Лангутом, Митманом, Гессом, Моллом, Бурхардом, Битнером, Фишером, осужденными к смертной казни через повешение за чудовищные злодеяния, совершенные ими в Белорусской ССР. Более ста тысяч трудящихся, присутствовавших на ипподроме, встретили приведение приговора в исполнение единодушным одобрением».

Виселицы стояли на берегу Свислочи. К горизонтальным брусьям были прикреплены таблички с указанием фамилии и воинского звания каждого из осужденных. Ближе к улице Ульяновской находились небольшая деревянная трибуна и столб с двумя раструбами репродукторов. Зрители, несмотря на мороз, собирались заранее. У многих из них погибли в застенках фашистов родные.

На месте ипподрома теперь парк имени 40–летия Октября.

Документальный фильм «Дело № 1946. Хроника минского Нюрнберга», снятый белорусским представительством МТРК «Мир», выйдет в эфир телеканала 15 января. Впервые в руки документалистов попали уникальные кадры исторической хроники, на которых запечатлены суд и публичная казнь военных преступников, рассказала сценарист Ольга Алипова:

— Сложнее всего было отыскать очевидца показательной казни осужденных фашистов на Минском ипподроме, но мы нашли его — 95–летнего ветерана войны, находящегося в здравом уме и трезвой памяти.

Создатели документальной ленты использовали расшифровки стенограмм допросов гитлеровцев, озвучили протоколы заседаний суда. Многие архивные фотографии и хроникальные кадры белорусский зритель увидит впервые.

vk@sb.by

Советская Белоруссия № 7 (24889). Пятница, 15 января 2016