Почему мы запоминаем плохие события лучше, чем хорошие
01.11.2021 07:34:00
Особенности человеческой памяти часто ставят ученых в тупик. Не говоря уже о том, что сама структура этого механизма пока не совсем ясна. Тем не менее на данный момент наука обладает довольно обширными познаниями в области нейрофизиологии мозга. Образно выражаясь, с каждым днем мы все лучше и лучше разбираемся в том, как устроен аппарат, управляющий нами и контролирующий нашу жизнь. Одно из самых интересных направлений — исследования памяти.
Память — вещь весьма интригующая. Прежде всего потому, что на вид все очень просто. Что знает обычный современный человек о памяти? Что у него в голове существует некая система полочек, где складируются воспоминания. По мере необходимости они извлекаются на свет божий, и так происходит 24 часа в сутки без перерыва на обед. Учитывая тот факт, что сейчас все поголовно знакомы с компьютерными девайсами, диссонанса не возникает — мы привыкли иметь дело с такими понятиями в повседневной жизни и особо не интересуемся подробностями. Согласитесь, среднестатистическому пользователю вообще все равно, как работает, например, облачное хранилище данных. А это тоже весьма непростая тема. Однако ученые — совсем другой род людей. Им совершенно необходимо докопаться до истины, на которую завязаны многие важные области — от медицины до промышленности. В первом случае логика совершенно прозрачна, во втором достаточно вспомнить про то, что современное производство вовсю использует робототехнику. А современные машины по большей части построены по нашему «образу и подобию».
Итак, что на данный момент наука знает о памяти? Спросите об этом у любого физиолога, и он печально ответит: практически ничего. Ну тут, как говорится, смотря с чем сравнивать. Биогенетикам (наука, изучающая возникновение жизни на Земле) приходится еще хуже.
Любопытный момент: то, что память структурирована на отдельные блоки, подтверждают случаи ретроградной амнезии. Человек, крепко приложившийся головой, может забыть, как его зовут и где он родился. Но не то, как держать ложку, ходить и прочие важные вещи. Другой вопрос, на который пока нет ответа: почему самым слабым звеном оказывается именно автобиографическая память?
«Сто раз помоги — забудут, а один раз откажи — запомнят на всю жизнь». Точно такая же схема действует и в отношении неприятных воспоминаний: гадости мы запоминаем лучше, чем радости. Недавно международная группа немецких и китайских ученых опубликовала статью в журнале Current Biology, в какой-то мере проливающую свет на этот вопрос.
Был проведен эксперимент с участием более чем 60 добровольцев. Половина прошла через стрессовое собеседование, с остальными гипотетические работодатели беседовали в доброжелательной манере. В итоге люди, пережившие стресс, запомнили процесс в мелких деталях, вплоть до предметов одежды обидчиков. А группа «на позитиве» помнила нюансы достаточно смазанно. Во время эксперимента отслеживались показатели мозговой деятельности участников при помощи аппарата МРТ. Оказалось, что у подвергшихся стрессу людей была повышена активность миндалевидного тела (контролирует эмоции) и гиппокампа, а у тех, кому повезло не нервничать, — только гиппокампа.
Ученые сделали вывод, что совместная работа двух отделов мозга значительно повышает результативность запоминания и это связано с тем, что миндалевидное тело отвечает за формирование такого чувства, как страх. Являясь мощным эволюционным механизмом, участвующим в вопросах выживания вида, страх так обостряет восприятие, что впечатывает воспоминания в память практически намертво. Мозг стремится запомнить то, что гарантирует отсутствие ошибок в будущем. С его точки зрения, это гораздо нужнее, чем всякие хиханьки-хаханьки. Нельзя не признать, что он прав.
КСТАТИ
Мы вряд ли об этом задумываемся, но по своей структуре ни одно воспоминание никогда не бывает статичным — оно постоянно видоизменяется. Так происходит потому, что «собирающий мысли в кучу» гиппокамп не хранит информацию, а всего лишь играет роль поисковика. То есть в момент вызова вспоминания активизируется соответствующая клетка гиппокампа, которая как бы припоминает, что «что-то такое было». Она посылает запросы в кору и получает импульсы в виде множества ответов-ассоциаций, из которых и происходит создание целостной картины. Но нюанс в том, что воспоминание всегда собирается каждый раз заново из информации, доступной на данный момент. А она все время дополняется (что-то добавляется, что-то забывается, возникают новые логические цепочки и т.д.). Поэтому одно и то же воспоминание всегда отличается какими-то деталями.
bebenina@sb.by
Коллаж Ольги Александровой
Мысль под микроскопом
По тому или иному поводу часто приходится слышать: «Проще сказать, чем я не занимаюсь». С мозгом ситуация уникальная — нет той области, которую он бы ни контролировал, а круг его обязанностей расширяется по мере того, как наука все глубже влезает в его «извилистые» дебри.Память — вещь весьма интригующая. Прежде всего потому, что на вид все очень просто. Что знает обычный современный человек о памяти? Что у него в голове существует некая система полочек, где складируются воспоминания. По мере необходимости они извлекаются на свет божий, и так происходит 24 часа в сутки без перерыва на обед. Учитывая тот факт, что сейчас все поголовно знакомы с компьютерными девайсами, диссонанса не возникает — мы привыкли иметь дело с такими понятиями в повседневной жизни и особо не интересуемся подробностями. Согласитесь, среднестатистическому пользователю вообще все равно, как работает, например, облачное хранилище данных. А это тоже весьма непростая тема. Однако ученые — совсем другой род людей. Им совершенно необходимо докопаться до истины, на которую завязаны многие важные области — от медицины до промышленности. В первом случае логика совершенно прозрачна, во втором достаточно вспомнить про то, что современное производство вовсю использует робототехнику. А современные машины по большей части построены по нашему «образу и подобию».
Итак, что на данный момент наука знает о памяти? Спросите об этом у любого физиолога, и он печально ответит: практически ничего. Ну тут, как говорится, смотря с чем сравнивать. Биогенетикам (наука, изучающая возникновение жизни на Земле) приходится еще хуже.
Карта памяти
Если без скепсиса, то карту памяти мы все же можем составить, причем довольно подробную. Итак, память бывает кратковременной и долговременной. Первая — «пункт передержки», где некоторое время находится информация, поступающая от различных рецепторов (зрительных и так далее). В процессе сортировки какие-то вещи мы забываем (что совершенно нормально), важные отправляются в долговременную память. Она, в свою очередь, подразделяется на процедурную (запоминание действий, построенных на движении, — от навыков езды на велосипеде до игры на балалайке) и декларативную. Последняя имеет прихотливую структуру — бывает вербальной (выраженной повествовательно в словах) и визуальной (то, что мы запоминаем зрительно). Далее идут еще два разветвления — семантическая память (благодаря ей мы воспроизводим концепты, понимаем смысл понятий: машина, дерево и т.д.) и эпизодическая (отвечает за запоминание событий). Частью эпизодической памяти является автобиографическая — то, что мы помним об обстоятельствах собственной жизни.Любопытный момент: то, что память структурирована на отдельные блоки, подтверждают случаи ретроградной амнезии. Человек, крепко приложившийся головой, может забыть, как его зовут и где он родился. Но не то, как держать ложку, ходить и прочие важные вещи. Другой вопрос, на который пока нет ответа: почему самым слабым звеном оказывается именно автобиографическая память?
Вспомнить всё
Если описывать на простых примерах, что такое воспоминание, можно провести аналогию со складом, управляемым машинами. Если нужно что-то достать с определенной полки, робот задает программу, и множество механизмов приходят в движение. Несколько минут — и нужный предмет найден и доставлен. С памятью так же: когда с нами что-то происходит, кластеры нейронов включаются в действие, передавая электрические импульсы. Основная информация извлекается из хранилища, попутно собирая и дополнительные опции — ассоциации. При этом существуют два типа обработки воспоминаний: имплицитный и эксплицитный. Допустим, когда вы садитесь на велосипед и вспоминаете, как крутить педали, — это имплицитные воспоминания. А если в памяти всплывает первый день, когда вы это сделали в детстве, — эксплицитные. Пример эксплицитного сбоя — специфическое состояние, вызванное алкоголем. Человек находится в сознании, но оно не кодирует происходящее в эксплицитной форме. В результате человек может не помнить, как попал домой и обстоятельства вечеринки тоже. Что касается общей картины, то ее из разрозненной информации собирает гиппокамп. Получается связный сюжет — воспоминание.Информация, которая хранится в мозге, находится в разобранном виде: отдельно зрительная, отдельно осязательная, отдельно слуховая и так далее. Если человек что-то вспоминает, он собирает воспоминание из этих пазлов — цвета, осязания, звука и прочих элементов.В ТЕМУ
«Сто раз помоги — забудут, а один раз откажи — запомнят на всю жизнь». Точно такая же схема действует и в отношении неприятных воспоминаний: гадости мы запоминаем лучше, чем радости. Недавно международная группа немецких и китайских ученых опубликовала статью в журнале Current Biology, в какой-то мере проливающую свет на этот вопрос.
Был проведен эксперимент с участием более чем 60 добровольцев. Половина прошла через стрессовое собеседование, с остальными гипотетические работодатели беседовали в доброжелательной манере. В итоге люди, пережившие стресс, запомнили процесс в мелких деталях, вплоть до предметов одежды обидчиков. А группа «на позитиве» помнила нюансы достаточно смазанно. Во время эксперимента отслеживались показатели мозговой деятельности участников при помощи аппарата МРТ. Оказалось, что у подвергшихся стрессу людей была повышена активность миндалевидного тела (контролирует эмоции) и гиппокампа, а у тех, кому повезло не нервничать, — только гиппокампа.
Ученые сделали вывод, что совместная работа двух отделов мозга значительно повышает результативность запоминания и это связано с тем, что миндалевидное тело отвечает за формирование такого чувства, как страх. Являясь мощным эволюционным механизмом, участвующим в вопросах выживания вида, страх так обостряет восприятие, что впечатывает воспоминания в память практически намертво. Мозг стремится запомнить то, что гарантирует отсутствие ошибок в будущем. С его точки зрения, это гораздо нужнее, чем всякие хиханьки-хаханьки. Нельзя не признать, что он прав.
КСТАТИ
Мы вряд ли об этом задумываемся, но по своей структуре ни одно воспоминание никогда не бывает статичным — оно постоянно видоизменяется. Так происходит потому, что «собирающий мысли в кучу» гиппокамп не хранит информацию, а всего лишь играет роль поисковика. То есть в момент вызова вспоминания активизируется соответствующая клетка гиппокампа, которая как бы припоминает, что «что-то такое было». Она посылает запросы в кору и получает импульсы в виде множества ответов-ассоциаций, из которых и происходит создание целостной картины. Но нюанс в том, что воспоминание всегда собирается каждый раз заново из информации, доступной на данный момент. А она все время дополняется (что-то добавляется, что-то забывается, возникают новые логические цепочки и т.д.). Поэтому одно и то же воспоминание всегда отличается какими-то деталями.
bebenina@sb.by
Коллаж Ольги Александровой