Интервью председателя Следственного комитета Валентина Шаева

— Улучшение качества и оперативности следствия остается нашей главной задачей. Ей и служат все те изменения, которые планируем предпринять: от внедрения новых информационных технологий до оптимизации структуры и численности СК, от новых форм подготовки кадров до улучшения материально–технической базы.

— В первую очередь основательной модернизацией его рабочего места. Речь идет о внедрении единой автоматизированной информационной системы Следственного комитета (ЕАИС). По роду своей работы следователь должен владеть огромным количеством информации, в том числе и не связанной непосредственно с доказательствами по уголовному делу. Это могут быть так называемые характеризующие материалы: где подследственный жил, работал, привлекался ли к ответственности, где находился в определенный период времени, с кем состоял в браке, сколько у него детей, наличие имущества и т.д. Это я назвал десятую долю сопутствующей информации, которую должен выяснять следователь. Раньше он садился и составлял массу бумажных запросов. Причем если в ЗАГС достаточно одного письма, то для выяснения обстоятельств психиатрического учета приходилось делать целую рассылку документов. Или, к примеру, необходимо узнать одну, но очень важную деталь по делу: была ли хирургическая операция у человека... А он ведь мог сделать ее где угодно, и получалось, что в каждую больницу надо отправлять по запросу?

— Конечно, серьезно страдали сроки расследования. Иногда же ждать информацию вообще невозможно, она мгновенно должна быть под рукой. Например, требуются сведения о гражданстве, регистрации, чтобы немедленно при необходимости принять решение о мере пресечения. Поэтому необходимо рабочее место, с которого следователь в режиме онлайн зайдет в любую базу данных, предусмотренную в стране. И за несколько кликов узнает, платил ли подозреваемый налоги, владеет ли он охотничьим оружием или привлекался ли к ответственности за неправильную парковку. Все это позволяет ЕАИС.

— С ее помощью можно максимально автоматизировать работу следователей, в том числе при составлении процессуальных документов. ЕАИС позволит осуществлять контроль процессуальных сроков, оказывать подразделениям информационно–консультативную поддержку. Скажем, помощь при проведении следственных действий, назначении экспертиз, в доступе к правовым актам, обучении. Это, конечно же, позволит снизить количество следственных ошибок и повысить профессиональный уровень следователей.

— Когда она будет полностью освоена, то следующим шагом станет попытка перехода к безбумажным технологиям. Пока об этом рано говорить, но мы планируем комплексно рассмотреть вопрос о возможности постепенного перехода на ведение электронного уголовного дела. По аналогии с «электронным делом», уже используемым в некоторых странах. В ближайшее время собираемся изучить этот опыт, поедем и посмотрим, какова отдача. Если эффект есть, будем внедрять. Идти по этому пути нужно обязательно, потому что рано или поздно жизнь все равно заставит. Как в школах, где переходят на электронные дневники и учебники, в поликлиниках на электронные медкарты...

— Дело и сейчас не отдается в камеру. При участии следователя и адвоката человек садится и начинает подолгу листать эти толстые тома... А так он сможет удобно ознакомиться с материалами с планшета, поставить свою электронную подпись. Разница будет лишь в том, что никому не придется возиться с килограммами бумаг, не понадобятся архивы, где хранятся сотни тысяч томов уголовных дел. Да и в суд такое дело можно доставить всего лишь на флешке.

— Одним из направлений развития может стать введение в их штат должностей специалистов–психологов. Для чего они могут понадобиться? Например, в России уже продолжительное время используются новейшие методики по активизации памяти свидетелей и созданию художественных портретов предполагаемых преступников. Также планируем ввести в практику более глубокий анализ информации, извлекаемой из различных цифровых носителей, таких как персональные компьютеры, ноутбуки, средства связи и др.

— Дублирования не будет по той причине, что задачи у нас все–таки разные. Эксперт проводит исследование следов преступлений и делает выводы. Но чтобы исследовать эти следы, именно наши сотрудники должны сначала обнаружить их, изъять и правильно сохранить. Например, не каждый знает, что след крови, оставленный на солнце, через час уже никому не нужен — он информации не даст... Сейчас стоит задача научить наших будущих и молодых сотрудников грамотно работать со следами, искать, находить, закреплять, правильно сохранять и процессуально верно передавать их эксперту для дальнейших исследований. Помочь в этом могли бы и современные криминалистические полигоны при ведомственном учебном заведении Следственного комитета.

— Было бы логичным, чтобы мы сами готовили для себя кадры. Кто, как не мы, знает, каким должен быть следователь? Если у Следственного комитета будет свое ведомственное учебное заведение, мы сможем решать, каким будет учебный процесс, кто и какие дисциплины будет преподавать, кого следует зачислить на обучение. Такое заведение могло бы появиться на базе следственно–экспертного факультета Академии МВД, где уже есть хорошая основа, возникшая в те времена, когда милиция расследовала большое количество уголовных дел.

— Да, особенно тех, кто окончил учебные заведения с отличием. Очевидно, что по уровню знаний и способностей они должны быть одними из лучших. Мы не хотим «заморозить» их, возможно стремительное развитие. Поэтому решено пристальнее взглянуть на деятельность именно этих сотрудников. Если в работе они оказались такими же, какими были в учебе, то у них появятся и больше перспектив для карьерного роста, и более сложные задачи.

— Нет, пока ровно половина: из 138 подразделений 69 находятся в зданиях местных органов внутренних дел, такое же количество размещено обособленно. Однако в перспективе планируется обеспечить собственными помещениями еще 29 подразделений СК. Но как таковой задачи обеспечить своими зданиями все региональные подразделения нет. Когда этот вопрос обсуждался с Президентом, было сказано: если наши сотрудники свободно могут трудиться там, где они находятся, то мы не должны тратить государственные средства на какие–то новые объекты. Но есть помещения, не соответствующие требованиям, в которых могут работать следователи. По четверо, а иногда и больше сотрудников в кабинете, не хватает помещений для архивов, вещдоков. Сейчас практически всем таким подразделениям подыскали новые места для нормальных условий работы. В регионах, к примеру, высвобождаются здания либо помещения различных госучреждений, где–то банк переехал на новое место, где–то военкомат переселился...

— На самом деле эта работа никогда не прекращалась. Мы постоянно находимся в поиске оптимальной структуры комитета. В поиске лучшего соотношения руководящих и подчиненных кадров, соотношения следователей и сотрудников, обеспечивающих их работу. И сегодня мы видим, что нет и быть не может структуры, которая была бы постоянна по своему составу. Меняется преступность, и это требует нашей соответственной реакции.

— Допустим, киберпреступления, рост которых наблюдается из года в год. Расследовать их — очень сложное дело, его осилит не каждый. Значит, должно быть специальное подразделение, которое сконцентрируется на этой задаче.

— Но с учетом количества киберпреступлений центральный аппарат их все просто не осилит. Да и не стоит пытаться это делать. Лучше мы научим людей, которые находятся вдали от Минска, расследовать такие преступления. Подобные специалисты будут, что называется, штучным товаром. Как и в случае с расследованиями дорожно–транспортных происшествий, которые требуют множества особенных технических знаний. Или взять дела, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Их сегодня распространяют в основном через интернет, применяют электронные способы оплаты и прочие ухищрения. Значит, нужно уникальное подразделение из специалистов, знающих специфику работы в сети. Мы берем людей из нескольких областей, где следственная нагрузка поменьше, создаем такой экспериментальный отдел в Минске и смотрим на его эффективность. Если дело пошло, распространяем эту новацию по другим регионам. Вот в чем смысл структурной оптимизации.

— Нет, решение уже принято. В УСК по Минску будет создан отдел по расследованию преступлений против информационной безопасности и незаконного оборота наркотиков.

— Если останутся — поступят в резерв председателя Следственного комитета. И очень скоро могут быть снова востребованы. Вот взгляните на Островец. Очевидно, что со временем он значительно увеличится и по количеству жителей, и по площади. Значит, понадобятся и следователи, которые будут направляться туда из резерва. Или, не дай бог, начнет расти преступность. У нас будет чем ей ответить, немедленно увеличив численность сотрудников.

rud@sb.by

Советская Белоруссия № 208 (24838). Среда, 28 октября 2015