9 марта начался и 11‑го закончился суд над Юрием Дреко. Который 23 сентября, выйдя с работы, написал на рядом стоящем заборе крупными красными буквами: «СБ — с… бойтесь!» А поскольку офис у него на Хмельницкого, 10, а наш издательский дом работает по адресу: Хмельницкого, 10а, то всем ведь понятно, кому адресовалась надпись?
Но на суде случилось невероятное: Юра, «стройный мужчина» 37 лет от роду, заявил, что все случившееся — «девиантное поведение». Знаете анекдот, как мужик в переполненном автобусе всем испортил настроение, оглянулся вокруг себя и сказал: «Нервы — ни к черту!»? А мы это видели. Прямо в зале суда.
Завязка
Не для похвальбы, просто напомню факты: в конце июля мои личные данные экстремисты слили в сеть. После чего (и еще до сих пор) идут письма и поступают звонки с угрозами. Следом к списку «присоединились» работающие рядом Людмила Гладкая и Дмитрий Крят. В середине сентября сожгли машину Романа Рудя. Все это время и начальник управления Олег Жосан, и первый зам главного редактора Михаил Лебедик, и другие наши коллеги каждое утро с понятными чувствами ждали новостей о нас. О наших семьях. О наших детях. О нашем имуществе.
И тут на заборе напротив работы появляется «СБ — с… бойтесь!». Понятное дело, что все перечисленные (и не только они) сочли это прямой угрозой, да еще и связанной с выполнением служебных обязанностей. Обратились в милицию и были признаны потерпевшими по делу.
Отчего и присутствовали на суде не в качестве журналистов. Зато посмотрели весь процесс, что называется, живьем.
Не первый уже раз наблюдаю и язык отмозолил говорить: невероятные, вы мне противны своей трусостью. Своей слизкостью. Своим абсолютно не мужским поведением. Мальчонке скоро сорокет, а он рассказывает, мол, расстроился на работе, а студенты под офисом мусорят, вот и не выдержал. Вышел, говорит, после работы на крыльцо — и вместо привычного интеллигентного почесывания «не устрымаўся», залез в машину, подъехал к забору, взял баллон с краской. И сначала написал крупно «СБ». Адресата. Затем поставил тире. Потом выдавил угрозу. Чтоб страшнее, влепил восклицательный знак. И только собрался добавить к «СБ», чтобы получилось «СБ‑род», — тут краска‑то и закончилась.
Вот такая версия. Как сказал обвинитель, «не подтвержденная в судебном следствии».
Экспозиция
Сам ли невероятный это придумал или его невероятный адвокат — не важно. Жена (директор того офиса) пыталась мужу помочь: мол, и газета «Народная воля» в машине моя, и «кусок материи с погоней» — тоже мой, а что он делал в тот вечер — не знаю. У него рабочий день закончился, вот он мне больше и не отчитывался.
Но не сумела жена на себя взять и разрисованную мужем «Табакерку», и участие в несанкционированных «гуляниях у метро», что было зафиксировано правоохранителями еще до того, как нервы супруга сдали окончательно. Не смогла. Только характеристику своему труженику выдала положительную: «уважаем в коллективе частного унитарного предприятия». Своя директорская подпись и своя же печать.
Его собственную (или все же адвокатскую? хорошая работа, верно? главное, уважаемая! — especially for you) версию было слушать и интересно, и противно одновременно. А потом настало время и нам, журналистам, задать смельчаку свои вопросы:
— Вы понимаете, к чему в итоге привело ваше поведение, отдаете себе отчет?
— Да, я этого не хотел.
— Порекомендуете кому‑то еще подобные поступки?
— Нет, что вы.
— Вы тире после «СБ» зачем поставили, вы ж собирались что‑то дописать?
— Какое тире?
— Ну вот, фотография…
— Тире… не могу пояснить.
— СБ — я там работаю. Вы и мне угрожали?
— И в мыслях не было вас обидеть, спадарыня, к вам не относилось...
— А учили вас отвечать за свои поступки?
— Да.
— Рассказывали про «накосячил — ответь»?
— Конечно.
— И где это все?
— (тупое молчание) …
Кульминация
Ничего «не помня» в судебном заседании, жена подсудимого (или все же директор?) в перерыве между 9‑м и 11‑м успела очень бодренько все описать для «независимых» сайтов. Главный стон которых: сколько‑сколько? Год «химии»?? За всего лишь надпись на заборе?!
В «цивилизованных» обществах, куда так тянут нас «змагары», угрозы в адрес журналистов, да еще за выполнение ими своих обязанностей, считаются преступлением тяжелым. Это раз. На заборе было написано не привычное для «уважаемого логиста» слово «мир», а угроза коллективу журналистов, два.
Еще раз: более четырех сотен сотрудников СМИ. Получили угрозы. За, считайте с июля, пять месяцев. Это в какой стране считается нормальным — «у новай ды прыукраснай»?В Союзе журналистов подсчитали: только за 2020 год более 400 членов объединения, профессионалов, были подвергнуты травле и буллингу, получили угрозы в свой адрес, в сторону своих детей и родителей.
И повторю: ни один из невероятных угроз не получал. Ни у одного не были слиты данные в сеть. Не сожжена машина. Не запенены двери или залиты клеем замки — ни у одного! Вывод отсюда только один: все эти чернявские и дыньки, максимковы и чекулаевы — и вся остальная бчб‑интеллигенция в «белых польтах» — просто использует вот такое вот «образованное мясо» в своих целях. Не открещиваясь от них, не осуждая, не пытаясь прекратить.
Становясь тем самым белорусской «интеллектуальной гопотой».
Развязка
Суд приговорил Юрия Дреко к одному году исправительных работ с направлением в учреждение открытого типа (попросту говоря — к году «химии»). Приговор пока в силу не вступил.
Каждую, считай, неделю просто тутбайки пишут, что «на судебных заседаниях звучит много интересного». Забывая три вещи: в нашей стране есть суд — и другого, пока страна суверенна и независима, не будет. Так что с судебными решениями придется смириться, как бы «много интересного» вы от просто тутбаек ни узнали.
Второе: чтение «Народной воли», «гуляния» вдоль проспекта, баллончики с краской под руками и уверенность в собственной безнаказанности — они в любой момент могут оставить жену без мужа, тестя без зятя, а ЧУП — без «уважаемого в коллективе работника». На годик. А то и подольше, если обвинитель запросит, а суд согласится.
Наконец, это первый приговор за угрозы белорусским журналистам, выполняющим свои обязанности. Пока первый. Хочется думать, что — как в цивилизованных странах! — он послужит не только острасткой для грозно грозящих, но и прецедентом для последующих судебных заседаний.
А они обязательно будут. Публичная страничка в соцсетях, к примеру, — это тот же забор. С тысячами проходящих мимо и читающих. На котором в последнее время невероятные совсем не стесняются ни в оскорблениях, ни в клевете, ни в угрозах.
Так если вы этим согрешили, перечитайте ответы осужденного на вопросы: может, вам сразу станет стыдно «жевать трусы» во время открытого судебного заседания? А вы обязательно будете делать именно и только это — вы, интеллектуальная гопота.
С удовольствием придем послушать и ваше последнее слово.
До новых встреч. В судах. Уж простите, накипело.
КОМПЕТЕНТНОЗавершившийся процесс прокомментировал председатель правления Белорусского союза журналистов Андрей Кривошеев:
На наш взгляд, сегодняшний приговор можно рассматривать как превентивный — чтобы предупредить более тяжкие преступления в отношении журналистов. Мы будем и дальше следить за подобными делами. А поскольку угрозы в адрес коллег поступали сотнями, мы призываем правоохранительные органы чутко реагировать на эти сигналы со стороны журналистов. Это то малое, что можно сделать для их защиты.
mukovoz@sb.by
t.me/nakipelo_by
