Классическая промышленность в ближайшее время не исчезнет, но будет развиваться в новых направленияхПотенциал Беларуси Андерса Йонсона восхитил. У нас есть все шансы поднапрячься и соорудить какой-нибудь неожиданный проект мирового масштаба. Например, перевести транспорт в беспилотный режим. Есть у нас машиностроение, электронная промышленность, Парк высоких технологий, наконец. И широкая проезжая часть. Это нам полосы кажутся узкими: по сравнению с тесными улочками большинства европейских городов наши проспекты выглядят магистралями. Словом, хотя бы теоретически есть шанс стать первыми в некоторых передовых направлениях.
Но спрогнозировать появление прорывного открытия невозможно. А тем более просчитать его экономический эффект. Представитель немецкого Ганноверского университета Инго Лифнер предупреждает: от инноваций выигрывают далеко не все и не всегда. Да, первые сливки снимают изобретатели, но почти любой продукт очень быстро выходит на массовый рынок. И тогда необходимы ресурсы, и по приемлемой цене, для производства новинок. Кто будет основным бенефициаром — очень сложный вопрос, учитывая, что цепочки создания добавленной стоимости нынче крайне запутанны.
Андерс Йонсон вообще считает: 99 процентов инноваций будет направлено на совершенствование уже существующих технологий. Да и в целом, они являются далеко не важной деталью: главное — бизнес-идея. А реализована она может быть и на «старье». Кстати, «технари» или айтишники в одиночку экономику на новые рельсы не могут поставить по определению. Самым гениальным людям для претворения своих идей и изобретений в жизнь понадобится помощь и образовательных организаций — кузницы кадров, и финансистов, и маркетологов, социологов… Словом, должна сформироваться система. Но заработает она, когда появится критическая масса пассионариев. Тогда процесс станет попросту необратим. При всех видимых и скрытых достижениях ядро для инновационного взрыва в стране пока скромного «диаметра». Начальник управления Министерства экономики Дмитрий Крупский поделился статистикой: малых инновационных предприятий в стране только около 150, хотя в IT-индустрии работает более 700 компаний. В научно-инновационной сфере трудятся 110 тысяч человек. Немало. Но это чуть больше 2 процентов от всех занятых в экономике. А принципиально качественные изменения происходят после преодоления рубежа в 10 процентов. Правда, справедливости ради надо отметить: классическая теория пассионарного взрыва, сформулированная в прошлом веке Львом Гумилевым, далеко не бесспорна. Хотя в некоторых случаях работает безупречно.
Впрочем, при любой конфигурации экономики будущего базовая промышленность в ближайшие десятилетия не исчезнет, не испарится. Да, она изменится, трансформируется, будут оттачиваться технологии и процессы, но тотальный снос фабрикам и заводам не грозит. Разве что в результате непродуманных решений. Потребность в традиционных производствах будет оставаться. И этот принцип в том числе заложен в концепцию развития науки и технологий до 2040 года, которую разработали в Центре системного анализа и стратегических исследований НАН. Вот и Андерс Йонсон советует: не надо создавать потенциал с нуля, логично имеющийся сконцентрировать на перспективных направлениях. И лучше, чтобы вектора были разными: диверсификация всегда являлась лучшей стратегией против рисков неизвестности. А в какую сторону пойдет мир в экономике, эксперты только предполагают. Поэтому споры из разряда «заводы или IT» по сути своей выглядят казуистически. Все отрасли пригодятся и в новой жизни.
volchkov@sb.by
