Если в строю журналист — это к вызовам: побывали на боевом дежурстве в части минского гарнизона МЧС

С «хулиганом» — не хулиганить

Мы в пожарной аварийно-спасательной части № 30, что на окраине столичного микрорайона Лошица. Вокруг — пастораль: на небольшой лужайке пасутся лошади, по тропинкам неспешно прогуливаются молодые мамы с колясками. Тишину нарушает лишь ветер, колышущий из стороны в сторону ветви березы. Но это снаружи. А у пожарных атмосфера совсем другая — погрузиться в нее помогает начальник караула Сергей Кобрусев. Он на сегодня — мой командир, которого, как в армии, нужно слушать беспрекословно. Так что первым делом (спасибо за подсказку опытным бойцам) запоминаю важную фразу: «Виновата, исправлюсь!» Спойлер: повторять это придется постоянно.

Ну а пока экскурсия по части. Ее называют здесь вторым домом: на первом этаже — диспетчерская, комната отдыха, кухня, сверху — кабинеты и учебные классы. Ах да, спускового столба, как в фильмах, здесь не увидите — эффектно, но очень уж небезопасно и травматично, особенно когда сигнал тревоги звучит ночью. Поэтому теперь во всех частях «спальню» размещают недалеко от гаража. А вот, кстати, и он.


Уточняю, почему инструмент так забавно называется. Оказывается, им можно вскрыть любую дверь, будь то автомобиль или квартира. Однако спасатели с помощью чудо-открывашки никогда не хулиганят — используют ее только по необходимости.

Считается, что треть жизни пожарный проводит в ожидании вызова. Это, говорят мои новоиспеченные коллеги, правда. Но вовсе не значит, что в перерывах им нечем заняться. День расписан по часам: например, к нашему визиту спасатели уже успели посмотреть новости — обязательный утренний ритуал в каждой части. В общем, все как в лучших домах Лондона, только вместо печатной периодики — телевизор и телеграм-каналы белорусских медиа. Занятия по строевой подготовке тоже пропустила (виновата, исправлюсь), зато успела к самой интересной тренировке — боевому развертыванию.

Сначала нужно пере­одеться — Сергей Кобрусев протягивает мне самый маленький комплект формы (на рост 183 см, зато новенький!) и машинально включает таймер. Сапоги, комбинезон, куртку, пояс, подшлемник и каску пожарные надевают за 18 секунд. Я справилась за минуту. Ладно, за две, но без помощи! Почти. Начальник караула только снисходительно улыбается, ну а я как мантру повторяю уже всем известную фразу…

Бегом!

Такое ощущение, что с секундомером пожарные не расстаются: практически все задачи «стоят» определенного времени. И хорошо бы (читать — обязательно) в него укладываться. Например, на боевое развертывание — 90 секунд. То есть за полторы минуты нужно достать из автоцистерны рукава и пробежать с ними 150 метров. Это своеобразная имитация ЧС — важно быстро собрать все детали и подать воду на пылающий объект. Парни не очень-то рады моему появлению, потому что понимают: если девушка накосячит, повторять упражнение придется всем. И не раз. Чувствую тяжелые взгляды и готовлюсь бежать изо всех сил. Становлюсь в шеренгу из пяти спасателей (верю в лучшее, настраиваюсь на худшее), жду команды «марш» и… Сирена!

— Пожарная тревога, — металлический голос из громкоговорителя будто ударяет по голове, заполняя собой все пространство. — Первое отделение. Второе отделение. На выезд!

— Бегом! — спустя секунду тишины кричит мне начальник караула.

«Ну что, ребята?»

…Даже самые гениальные актеры кассового триллера не смогут сыграть так, как это происходит в жизни. И словами не опишешь — нужно увидеть, почувствовать, прикоснуться. Одно лишь мгновение — люди меняются кардинально. Они будто не видят никого вокруг: холодные, сосредоточенные, быстро одеваются в боевку и на ходу заскакивают в машину.

— Задымление в подъезде дома на улице Голодеда, — чеканит начальник караула и параллельно подсказывает водителю короткий путь. Двое бойцов на заднем сиденье без слов знают, что каждому из них предстоит делать.

— Что чувствуете? — спрашиваю осторожно, но в процессе понимаю фатальность ошибки.



Зато хорошо читаю в глазах прохожих, что чувствуют те, мимо кого несется пожарная машина с включенной сиреной. Эти встревоженные взгляды красноречивее слов. Каждый невольно вспоминает, выключил ли плиту, утюг, не оставил ли открытым окно. «А что, если едут ко мне?» — немой вопрос, застывший на лицах.

— Хлопцы, вам на шестой или седьмой этаж, там воняет гарью, — кричит вслед пожарным бдительная бабушка.

Перескакивая через ступеньки, спасатели бегут в нужную точку. Чем выше, тем острее чувствуется запах забытой на плите картошки. Открытого огня нет, дыма тоже, но очаг найти нужно.

— Стучим во все квартиры, — отдает команду начальник караула, и подъезд заполняется гулкими звуками ударов по дверям.

— У вас все нормально? — участливо интересуются бойцы у высыпавших на лестничную клетку пенсионеров и после кивка продолжают: — Не беспокойтесь, возвращайтесь по домам.

…Возвращаемся в часть в тишине, но теперь она другая. Спокойная, расслабленная. Разгоряченные парни прильнули к окну — навстречу прохладному ветру. Какие мысли бродят в голове, спрашивать больше не стану. Оставлю их наедине.

Службой болеют

— Ну как вам наша атмосфера? — неожиданно раздается позади вопрос от пожарного.

Что ж, сам напросился! Знакомимся: это 21‑летний младший сержант Александр Гапеенко. Работает в МЧС полтора года — пришел после колледжа, понравилось, подписал контракт на пять лет. Такой выбор объясняет просто: в жизни не хватало адреналина, которого здесь хоть отбавляй.

— Коллектив очень хороший, это самое важное. Мы друг за друга горой, очень сплоченные. Это и правда моя вторая семья.

— А первый вызов помните? — спрашиваю я еще под впечатлением от своего.


Наш короткий разговор прерывает Сергей Кобрусев: по расписанию — не болтовня, а физподготовка. Пока парни ловко дотрагиваются подбородком до турника, я делаю вид, что любуюсь пейзажем на закате.

— А что это мы филоним? — товарища старшего лейтенанта не проведешь. — Ладно, сделаем вид, что у вас медотвод по показаниям. Подтягивания заменим на… (эти пару секунд длились вечность) тренировку на высоте!

Речь о 15‑метровом скалодроме. Вроде ничего сложного: обмотался страховкой и давай вперед, к новым вершинам. Но у рук своя программа — сил хватило лишь на преодоление нескольких нижних рядов. Потом кисти, как говорится, вышли из чата — спасибо, что не из сустава.

Самое главное, чтобы горели глаза. Это я за восемь лет службы хорошо осознал. Обиднее, когда вкладываешься в человека, отдаешь ему знания, а он после первого контракта все бросает и уходит. Работа у нас непростая и совсем не романтичная. Чтобы остаться, ее нужно полюбить, ею нужно заболеть. И здесь как нигде ценится команда, плечо товарища, на которое с уверенностью можно опереться.

…Пожарные работают сутки через двое. По распорядку отбой у них в 22:30, а подъем — в 06:30. Если вызовов нет, получается вполне приятный отдых, правда, с перерывом в пару часов на дежурство в гараже. Так что накануне профессионального праздника хочется пожелать: побольше спокойных ночей. И еще, само собой, сухих рукавов! Ну а мое дежурство подошло к концу — правда, с послаблением, чуть раньше положенного. Виновата, исправлюсь.

glushko@sb.by