Классический вопрос «что делать?» перед думающими людьми встает всегда

Один из коллег отметил, выступив в вузе: «Нынешнее поколение студентов уже максимально далеко от повестки 2020‑го. Они тогда еще школьниками были. Задело по касательной. Украина и текущая геополитика тоже не особо в их фокусе внимания».

рисунок Олега карповича

Это факт. Но правильно ли будет вслед за этим сказать, мол, хватит копаться в 20‑м и пора бороться с будущими угрозами? Думаю, нет. Это примерно как заявить, что мы уже всё знаем про геноцид белорусского народа и покончим на этом. А мы не всё знаем!

Есть повод задуматься: забыть ли 20‑й — и в прыжке стать ближе к молодежи? Или продолжать макать молодых в то, что «обошло стороной», оставаясь занудой?

Человек ведь — существо странное: бывает, хочет всего и сразу... Да и за 20‑й некоторым, ежели подробно вспоминать, немножко неловко…

Становление манипулятора

Есть среди беглых такой поэт Андрей Хаданович. Вряд ли кто читал его верши, особенно если брать именно «нынешнее поколение студентов». Однако было время, когда Хаданович был знаменем диссидентствующей интеллигентуры, используя термин Ольги Зиновьевой. Ревнителем белорусских литературных мод и даже председателем местного ПЕН‑центра.

Счастливо соединив в себе владение словом и языками, прямо‑таки животный (настолько для него естественный) коллаборационизм и взрослое интриганство поистине европейского кшталту, Хаданович для беглой эмиграции стал этаким светочем «новай эстэтыцы». Таким же отважным, неуловимым, невероятно правым, каким видит себя «в зеркале» и сама эмиграция.

И таким же глубоко не разбирающимся ни в чем, что не касается переводов, изящной словесности и светлых польт.

Вспоминается фраза коллеги: «Такие могут быть хорошим материалом для манипуляций, так как не имеют иммунитета через разрушенные судьбы». Сказано было о нынешних студентах, а получается будто о громадной части белорусской образованщины. Которая, как и Хаданович, когда‑то радостно купилась на бчбанутость БНФ (Белорусского народного фронта). В упор не желая видеть ни их мошенничеств (святая ж цель), ни оголтелую упертость (политическая маргинальность), ни даже откровенно проступающий нью‑нацизм (никаких лекарств даже детям).

Они были отманипулированы, но следом и сами стали манипуляторами. Хаданович в 2006 году активно выступает «на плошчы», в 2010‑м поет перед толпой «Муры» в собственном переводе — боже, как это мило! Целиком же свой пратэстны стаж филёляг отсчитывает с 1995 года.

Божья роса

Теперь смотрите: сам он никогда саморезов под колеса не сыпал. Машин не жег. Двери не запенивал, на стенах домов крестики не рисовал, фамилий не писал. Бутылки‑зажигалки, арматура, хотя бы световые указки — ни‑ни. Ни в жизнь. Он даже на гуляньях не особо‑то гулял: интеллигенция не любит толпы, да и боится ее, если уж честно.

Зато все эти годы, все эти скоро уж 30 лет, он каждый день твердил окружающим его, читающим его, слышавшим про него людям: «По нашу сторону — светлые силы, вооруженные стихами, песнями, танцами, плакатами, национальной одеждой». Каждый божий день. Не вспоминая об осыпающих светлые силы польских злотых, фондерлялиных евро, цэрэушных долларах… А зачем? Кому по нашей стороне надо, все и так, что нужно, знают, остальные — геть от кормушек.

«По ту сторону — темные силы, лишенные культуры и интеллекта, силы, нацеленные на убийство и разрушение». Это мы с вами. Мы, со всем нашим государством, заводами и колхозами, образованием, медициной, социалкой, — мы лишены культуры и интеллекта. Не тот народ хадановичам достался.

И это мы нацелены на убийство и разрушение. Мы, даже не звонившие, не писавшие ни единому змагару. Мы, не слившие в сеть ни байта личных данных. Мы, до сих пор не трогающие их родственников. Мы, которые хотели (всего лишь!) это свое государство сохранить.

А не они, которые хотели разрушить. Не Хаданович, кой дважды (одного раза показалось мало) переводил и сотни раз по просьбам восторженных юниц пел «Разбуры турмы муры». Не они нацелены на разрушение… на разбурэньне… Как вам интеллектуальный выверт?

Казачок засланный

Тридцать лет день за днем, неустанно и невзирая на погоду такие хадановичи уверяли в этом тех самых студентов, да и всю подрастающую молодежь. Три полных поколения под эти их духовные труды проучились в школах. Три десятка лет через журналы и радио, через фестивали и выставки, через жюри премий и тв‑программы эти безродные выродки с изящно оттопыренными мизинчиками повествовали, как плоха наша страна. И как хорош Запад.

И как будет здорово, когда мы покаемся, подчинимся правилам, сдадимся светлым силам = западным демократам. А они примут все это белорусское быдло на свои плантации, в свои санузлы, на свои склады и мусорные полигоны, в красные ковидные зоны. Как раньше уже принимали и переваривали — алжирцев или турок. Поляков. Жмудинов с латгалами. Украинцев.

Сами же хадановичи получат заслуженные профессорские ставки — кто в Польше, кто в Израиле, кто в Великобритании, кто в США. И оттуда будут продолжать «адраджаць адраджэнне» и любить «новую ды прыукрасную».

В результате, как прошамкал старенький филёзаф и культуроляг Жбанков, «мы подготовили несколько поколений белорусских интэлектуялав». Несколько, получается, потерянных для нашей страны поколений.

Таких хадановичей мы потом увидели во многих сферах. Причем чем дальше находилась та сфера от физического (и даже просто осмысленного) труда, тем их в ней было гуще. Очень примерная общественная пропорция: на одного хадановича приходится десяток недожурналистов с икспертами. На них — полсотни синих коз со жбанковыми, у которых в голове лишь легкий партизанинг: гуляла‑гуляю‑ибудугулять. На тех — сотня отморозков. Которым все равно, перекрывать ли движение, таскать ли через границу взрывчатку или подряжаться на теракт за бабло.

Теракт за деньги, обещанные из‑за рубежа, — и возможно, теми же хадановичами.

Чего боимся?

Террористов надо уничтожать. Наше общество постепенно приходит к четкому осознанию и принятию непреложности сего факта. Тем более что те, с чьей руки хадановичи всю дорогу кормятся, не особо уже и скрываясь, готовят против нас самую настоящую войну.

«Польская и американская разведки готовят крупномасштабную провокацию против гражданского населения Польши, в которой обвинят Россию и Беларусь, — предупреждал, цитируя оперативную информацию, Александр ­Лукашенко. — Я готовлюсь к войне. 25 лет минимум. Не я придумал: хочешь мира — готовься к войне. Я и готовлюсь как главнокомандующий».

И нам надо не отставать. Террористов — расстреливать. И лучше заранее. А с хадановичами тогда как поступать? Может, наши предки лучше нас знали, кто на самом деле опаснее?! Может, «ночь расстрелянных поэтов» — это и не про поэтов вовсе? Вон Жвалевский с Пастернак, Ганна Северинец — сидят здесь, гадят по мелочам в фейсбучиках и ждут. И понятно, чего ждут.

Представьте, вот пришли в вузы пропагандисты и начинают рассказывать про 20‑й год тем, кого вовсе не задело, — но именно им‑то и строить нашу Беларусь дальше. Слушайте: была такая Ганна, учительница средней школы. Шатала рыжым упоенно, да не одна, а всем семейством, от матери до мужа с дочками. В школе еще до мятежа фальсифицировала учебные программы. Брат — экстремист‑ересиарх, мать — упертая бчбанутая, муж с дочками — понятно. А еще сын и племянник растут — кем, думаете, вырастут?

И что, затаив дыхание спрашивают студенты, чем закончилось? Ничем, отвечаем мы. Учительствует, будто ничего и не было. Автографы даже в государственных магазинах на своих книжках раздает. Растит четырех будущих невероятных. Которые уже не спустят, в носочках с цветочками да в белых польтах не выйдут. Ну‑у, разочарованно скажет молодая смена, так что вы нам рассказываете, мол, на краю стояли, мол, еще чуть‑чуть бы и всё — фигня это, получается, а не попытка государственного переворота.

И будут, в общем, правы. Потому что если правы мы — то зачем вокруг еще есть такие жвалевские с пастернаками? Те самые вдохновители, воспитатели и духовные авторитеты? Чего мы боимся, если мы правы?

Пусть скрежещут

Может, если бы с хадановичами разобрались вовремя, не пришлось бы сейчас по фоткам да телегам вытаскивать на свет божий затаившееся «мясо». Ведь их, упертых со времен «плошч ды курапат», с 90‑х годов прошлого века, — таких не переубедишь и не перевоспитаешь, хоть за круглый стол сажай, хоть на либеральный телеканал зови.

Тогда появляется ответ и на те, первые вопросы. Ничего забывать не надо — наоборот, надо громко и четко выучить исторические уроки. Начиная даже не с «плошч ды курапат» современной истории, а демонстрируя их идентичность с саботажем, с национал‑предательством и заговорами 30‑х годов прошлого века.

Вот в инспекции по делам несовершеннолетних Борисовского РУВД не боятся: «Борисовским школьникам устроили экскурсию в приемник‑распределитель УВД Миноблисполкома, который находится в Минске, на 1‑м переулке Окрестина, 38, сообщает телеграм‑канал УВД Миноблисполкома». Отсюда слышно, как от такой новости у забугорных беглых штаны намокают, превращаясь в дудики.

Есть уверенность: те борисовские школьники сделают ну просто все, чтобы никогда в жизни в приемник‑распределитель не попасть. Это положительный результат. А то, что недожурналистки орут как резаные, только подтверждает правильность найденного курса.

«Если оттуда кто‑то подвывает и нас критикует, знайте: мы делаем правильно, — сказал Александр ­Лукашенко, совершая 2 апреля 2024 года рабочую поездку в Гродно. — Если там нас начнут хвалить — беда».

Может, давайте так. Давайте не спорить, не забывать или не вылезать, не махать направо‑налево шашками, но и не рассчитывать переубедить. Давайте делать так, чтобы они там подвывали.

Непрерывно. Каждый день. Давайте?