В XX веке Несвижский район пережил немало потрясений. Оказавшись после Первой мировой войны на перекрестке геополитических событий, власть на этих землях с 1917 по 1921 год, как в культовой ленте «Свадьба в Малиновке», менялась шесть (!) раз. Переходила то к немцам, то к советам, то к полякам… После подписания в 1921‑м так называемого Рижского «мира» граница, разделившая наш народ и сломавшая сотни тысяч судеб, прошла рядом с владениями Радзивиллов, которые вновь вернулись. О том, как 18 лет с магнатами и под поляками жил народ, узнали в Несвижском историко-краеведческом музее.
Несвиж после Рижского договора стал центром политических интриг на Восточных Кресах. А серыми кардиналами проводимых «преобразований» выступили, как и на протяжении многих веков, некоронованные короли Радзивиллы.
В 1914 году Несвижские и Клецкие владения унаследовал 16‑й ординат могущественного рода Альбрехт Радзивилл. Во время Первой мировой войны князь поддержал Николая II, надеясь, что император оценит жест и даст западным землям самостоятельность. После Октябрьской революции над властителями этих земель нависла угроза. От возможного ареста Альбрехта спасло рождение в Лондоне дочери (за четыре дня до революции), куда в мерах безопасности была отправлена супруга-англичанка. Счастливый отец последовал за ней. В 1921 году Альбрехт Радзивилл вновь вернулся в свой замок, но для него это были не самые лучшие времена. Разоренные войнами угодья доходов не приносили, а для содержания резиденции нужны были огромные деньги. Поэтому новые хозяева не стеснялись выжимать из бесправного народа все соки. Только люди не собирались безропотно это терпеть.
Старший научный сотрудник музея Татьяна Шлег приводит любопытный факт о покушении в 1922‑м на Альбрехта во время осмотра лесных угодий без сопровождения охраны. Князю удалось спастись, но это повлияло на его здоровье. Говорят, что именно тогда у него впервые от страха, в котором он жил все последующие до конца жизни годы, отнялись ноги.
— Простым людям выживать в те времена было сложно, — говорит Татьяна Павловна. — Те, у кого были деньги, могли купить землю, но лучшие наделы отдавались осадникам (офицеры польской армии), даже безвозмездно. У бедноты выбора не было. Практически в каждом населенном пункте возникали волнения и протесты против эксплуататоров. Да и в самой Польше было не все гладко с экономикой: упадок производства, рост цен и безработица. На восточных рубежах и вовсе не было промышленности, в основном занимались производством сельхозпродукции, обирая как липку безвольных белорусских крестьян, вырубая последний лес.
Экскурсовод Татьяна Шлег.Однако Несвижу, как приграничному населенному пункту, уделялось много внимания. Ситуация на границе была накалена, неслучайно в 1924‑м Польша создает специальный полицейский орган охраны пограничья с большими полномочиями, который жестко подавлял волнения и диверсионную деятельность партизан. Сам маршал Пилсудский сюда приезжал в 1926-м на поклон к Радзивиллам под предлогам наградить посмертно своего бывшего адъютанта, майора князя Станислава Радзивилла (1880 — 1920), погибшего во время Польско-советской войны. Во дворце представители политической элиты были частыми гостями.
У польского правительства не было денег, да и желания сделать жизнь на восточных рубежах лучше, чтобы погасить народный гнев. Поэтому искали поддержки у влиятельных помещиков, дав им безграничные полномочия.Магнатские ординации были признаны культурными хозяйствами, которые не подлежат обрезке ни в коем случае, но реформы не дали ожидаемого результата. Новый экономический кризис привел к росту напряженности, правительство начало закручивать гайки. В начале 1930‑х были взяты под контроль все общественные организации, ликвидирована свобода собраний, а для недовольных создан первый в Европе концлагерь в Березе-Картузской для политзаключенных, выступающих против полонизации.
— В историю освободительного движения края вписана деятельность городейской подпольной организации, — приводит примеры Татьяна Шлег. — Многие ее участники поплатились жизнью. Полицейские силы из Несвижа и Барановичей подавляли в 1931 году массовое выступление крестьян с топорами и вилами в деревне Быховщина против насильственного выселения на хутора. Исторические факты показывают, что люди не хотели мириться со своей долей, как и с угнетением родного языка, культуры.
Альбрехт не справлялся с ролью лидера польской магнатерии на Восточных Кресах. Плюс постоянное внимание как со стороны польских, так и иностранных спецслужб не добавляло ему здоровья. В 1935‑м он скончался, но ходили слухи, что его отравили. Новый владелец Леон Радзивилл, хоть и не был связан с политикой, тоже жил как на пороховой бочке.
17 сентября 1939 года в кабинете князя зазвонил телефон. Человек на том конце провода представился комиссаром Сироткой. Князь посчитал, что кто-то плохо пошутил, назвав себя именем его знаменитого предка, основателя замка, и положил трубку. Но тут же раздался повторный звонок, и собеседник сообщил, что в городе Красная армия и скоро в замок приедут уполномоченные. Их визит не заставил себя ждать...
Писатель Валентин Катаев, посетивший Несвижский замок в 1939 году, отмечал в своих воспоминаниях: «Мы молча шли… И были удивлены размерами, количеством и богатством господских покоев…» И это его поразило на контрасте упадка, нищеты и разрухи, которую видел в деревнях по дороге.
Судьба же магнату вновь благоволила. Благодаря связям в Европе, в том числе с коронованными особами, в 1940‑м Леон покинул Советский Союз.
На освобожденных землях началась новая жизнь. Красную армию, по воспоминаниям очевидцев, изможденные поборами крестьяне встречали хлебом-солью, цветами. Как диковинку люди воспринимали трактора, на которых красноармейцы тянули орудия. И в первый же год были сделаны важные шаги в решении аграрного вопроса. В пользование крестьян были переданы 26 тысяч гектаров помещечьей и осадничьей земель. До начала Великой Отечественной войны было организовано 18 колхозов. Один из первых получил название в честь даты, ставшей символом народного единения, — «17 сентября». Сегодня это открытое акционерное общество, которое демонстрирует высокие достижения в растениеводстве и животноводстве. А еще в Несвиже есть улица 17 Сентября.
За годы независимой и суверенной Беларуси Несвижский район стал не только туристической жемчужиной, но и одним из ведущих аграрных центров страны с благоустроенными агрогородками с развитой инфраструктурой.
В ТЕМУ
В следующем году Несвижский историко-краеведческий музей отметит свое 30‑летие. Он размещен в уникальном здании из красного кирпича, о котором известно немного, даже точной даты постройки нет. По воспоминаниям старожилов, в нем должно было быть ремесленное училище, но документально это не подтверждено. По другой версии, это была «монополька». В Российской империи так называли место, где торговали спиртными напитками. Когда Несвиж был под Польшей, в нем находились армейские казармы, а после Великой Отечественной — склады воинской части. Решение о создании музея было принято в 1989‑м, а в 1995 году его открыли, отреставрировав здание. Пять экспозиционных залов дают широкое представление, как жили люди на этих землях, есть много уникальных экспонатов. Время, проведенное здесь, как правило, оставляет у посетителей не меньше впечатлений, чем дворцово-замковый комплекс.
zakharov@sb.by
