Единственное хозяйство, специализирующееся на выращивании лекарственных трав, просит поддержки

Совхоз «Большое Можейково», что в Щучинском районе, наверное, одно из самых необычных хозяйств. Только здесь можно увидеть бескрайние ромашковые поля и ярко–оранжевые ноготковые плантации. «Большое Можейково» — единственное предприятие страны, специализирующееся на выращивании лекарственных трав. Покупатели к уникальному производителю выстраиваются в очередь. В то же время со своими особенными, несвойственными другим сельхозпредприятиям проблемами справляться приходится в одиночку.

Cегодня старожилы хозяйства ностальгируют по советским временам. Тогда cуществовал общесоюзный Лекарстпром, который объединял сеть производителей лекарственных трав: более 10 предприятий в России, несколько в Украине и в Прибалтике, а также одно у нас, под Щучином. Все организационные вопросы решались в Москве. Техника, удобрения, элитные семена поступали централизованно.

Как и во многих других отраслях, отлаженная система была сломана в 90–е. Тогдашнее руководство «Большого Можейково» решило не менять специализацию. Однако заниматься экзотическим видом земледелия становится все сложнее. Каждый год приходится буквально по винтику перебирать сербские комбайны для уборки ромашки, которым уже перевалило за 20 лет.

Заведующий производственным участком Валерий Янковский проработал здесь без малого 30 лет. Сравнивать нынешнее время и прошлое он не любит:

— Взять элементарную копалку для валерианы. Москва распределяла их по всем профильным хозяйствам Союза, чтобы облегчить ручной труд. Купить новую с государственной поддержкой нам удалось только пару лет назад. Это же индивидуальный заказ, стоит очень дорого. Но и детали у нее тоже индивидуальные. Значит, каждый ремонт обходится втридорога.

Стали недоступны и элитные семена ромашки. Нигде в пределах бывшего СССР не осталось семеноводческих хозяйств, специализирующихся на лекарственных растениях. Есть на территории Европейского союза, но их покупать и использовать нельзя. Можно будет только после того, как они пройдут многолетние испытания на опытных станциях. Но этим никто даже не начинал заниматься. А без качественного посадочного материала плантации аптечной ромашки с годами превращаются в сорняковые поля, сетует главный агроном хозяйства Геннадий Коледа:

— После того как в Москве закрыли станцию лекарственного семеноводства, мы пользуемся только своим посадочным материалом. В итоге к семенам ромашки аптечной примешиваются семена дикой. Она абсолютно бесполезна, простой сорняк. Стараемся сортировать, пропалывать, но с каждым годом ее становится все больше.

А ведь если сейчас районировать здесь европейскую элиту ромашки и наладить производство семян — их отрывали бы с руками. Только в прошлом году в «Большое Можейково» приезжали 6 российских фермеров с просьбой продать семена ромашки и научить технологии выращивания и переработке лекарственных растений.

И каждому из них директор совхоза «Большое Можейково» Юрий Белявский рассказывает, что это не такое уж простое дело. Хотя бы потому, что 80 процентов в процессе производства занимает ручной труд. Высаживать, выкапывать и очищать от земли корни валерианы надо вручную, собирать ноготки — вручную, пропалывать — вручную, потому что средства для защиты от сорняков сводят на нет лекарственные свойства, перебирать цветочные головки, чтобы не попадались жучки и пчелы — вручную, загружать сушильные печи — это тоже ручная работа.

По словам Юрия Белявского, именно поэтому, из–за трудоемкости, хозяйству пришлось значительно урезать площади лекарственных посадок:

— В свое время, лет 8 назад, садилось почти 150 гектаров валерианы. Сейчас — 18 гектаров. Все потому, что ушел тот трудолюбивый народ. Сегодня молодежь не хочет работать. И денег им не надо. Хотя в прошлом году те, кто взялся нам помогать, внакладе не остались. За каждые 25 соток валерианы получили 25 миллионов рублей.

Вот ведь парадокс: из–за ограниченного предложения в нашей стране и в России лекарственное растительное сырье белорусского производства потребители готовы с руками отрывать. По–хорошему, выпуск можно было бы увеличивать в 5 раз без страха забить склады готовой продукцией. Но весь этот спрос или проходит мимо, или не приносит большой прибыли. Производство старое, затратное — на замене одних только котлов сушилки можно было бы в полтора раза сэкономить на энергоносителях. Но на замену оборудования и расширение производства нет денег — тут бы со всеми долгами рассчитаться.

Но даже сейчас, с устаревшей, дорогой и не особо эффективной технологией производства, лекарственные растения обеспечивают хозяйству хорошую выручку, уточняет Юрий Белявский:

— Под них у нас отведено 10 процентов пашни, а выручка в общем объеме растениеводства — почти 50 процентов. А теперь представьте, что мы модернизировались, поставив более экономное оборудование, исключив на многих этапах ручной труд, увеличили площадь посева. Это сулило бы хорошие финансовые перспективы, но сами мы с этим не справимся. Хотелось бы рассчитывать на помощь государства.

Руководитель уверен: если бы удалось обновить и расширить производство, можно было бы взяться за создание крупного цеха по выпуску фиточаев и лекарственных растений в собственной фасовке. Арифметика простая. Один килограмм ромашки оптом на экспорт уходит за 3 доллара. За эту же сумму можно продать 3 стограммовые коробочки. Разница — почти в 3 с половиной раза. А уж производство фиточаев и вовсе взвинтило бы прибыли: к ним Минздрав не предъявляет особых требований и сырья для выпуска этой продукции достаточно.

czcz@onet.eu

Фото Екатерины ЧАРОВСКОЙ и из архива КСУП "Совхоз "Большое Можейково"

Советская Белоруссия № 114 (24996). Пятница, 17 июня 2016