Екатерина Карстен верит, что у нее впереди еще много интересного

В 1996 году имя обыкновенной белорусской девушки Кати Ходотович из затерянной в лесах деревни Осечино, что на границе Минской и Витебской областей, прогремело на весь мир. На первую летнюю Олимпиаду в Атланту в составе сборной суверенной Беларуси ехало немало звезд первой величины: Виталий Щербо, Светлана Богинская, Камандар Маджидов, Александр Масейков и Дмитрий Довгаленок, Татьяна Ледовская, Игорь Астапкович, Александр Курлович… Претендентов на медали было много. В том числе и на золотые. И кто бы мог предположить, что на высшую ступеньку пьедестала взойдут не эти мастодонты мирового спорта, а 24-летняя Екатерина, которая отнюдь не являлась фаворитом!?

Судьба уготовила для Екатерины, известной после замужества под фамилией Карстен, поистине блестящую карьеру, венцом которой станут десятки медалей самых престижных соревнований и прозвище «Великая» – по аналогии со знаменитой российской императрицей. Она действительно королева академической гребли, но первое олимпийское золото навсегда останется самым памятным и важным.

Сегодня в день ее замечательного юбилея мы еще раз вспомним, как это было.         

– Екатерина, какие воспоминания на вас накатывают, когда слышите слово «Атланта»?

– Память возвращает в 1996-й. Это была моя вторая Олимпиада, но первая, на которой я стартовала в одиночке. До этого был отбор, и я там оказалась всего лишь седьмой. Признаться, больших медальных планов мы не строили. Мой тренер Анатолий Квятковский, в государственных кабинетах отвечая на вопрос о перспективах в Атланте, говорил просто: «Нам бы в финал пробиться». Так что я даже представить себе не могла, что не просто выиграю, а окажусь единственной чемпионкой из всего многочисленного состава сборной Беларуси, где хватало настоящих, общепризнанных мировых звезд. Можно сказать, что из Атланты я вернулась знаменитой: встречали дома как героя: многочисленные интервью и церемонии, а на улицах в прямом смысле слова не давали прохода – трудно было куда-нибудь выбраться, чтобы не быть узнанной. В магазин не могла сходить! Хотя меня, честно говоря, такое внимание не слишком радовало. Постоянные торжества и приглашения на мероприятия всегда утомляли, я человек не светский и не публичный, скорее люблю одиночество и тишину.

– В Атланте в решающем заезде вы в блистательном стиле пришли к финишу первой, обставив железную фаворитку тех соревнований, абсолютного лидера сезона 1996-го, канадку Силкен Лауман. По сути, лишили ее мечты, потому что олимпийской чемпионкой она так в итоге и не стала…

– Да, мы с ней на соревнованиях больше не пересекались, Лауман после тех Игр закончила карьеру. Помню ее после финиша – Силкен очень плакала. Не ожидала, что я выиграю. Что интересно, когда после окончания гонки мы подошли к понтону для награждения, все журналисты, кроме белорусских, разумеется, бросились не ко мне, а именно к ней – настолько сенсационной стало поражение канадки.

– Впоследствии вас судьба ставила на место Силкен Лауман? В ситуации, когда после финиша хотелось плакать.

– После Атланты у меня пошли серьезные успехи, стала много побеждать. Так что нет, судьба в этом плане была ко мне благосклонна. Я выиграла все, что только можно было выиграть, и потом, когда подросло новое поколение спортсменов, а мои результаты стали немного падать, воспринимала это как закономерность.

– А правда, что ваш грандиозный успех в Атланте не обошелся без маленькой спортивной хитрости? В полуфинале вы ведь тоже шли в одном заезде с Лауман, лидировали, но когда канадка сделала финишное ускорение, специально пропустили ее вперед, всем своим видом показывая, что устали и объективно не готовы ей противостоять. Это в итоге и расхолодило фаворитку – в финале она попросту не ожидала от вас резкого спрута за 250 метров до финиша. Потому и проиграла.

– Да, это реальная история. Такой финт придумал мой тренер Анатолий Квятковский. «Ты, – говорит, – старт сделай мощный, выйди вперед и оглядись, где и кто за тобой следует. Потом смотри по дистанции, а на последней пятисотке канадку отпусти вперед. После финиша же вообще упади в лодку, сделай вид, что смертельно устала». Я так и поступила. Потом заметила, что Лауман после гонки пересматривала видео полуфинального заезда и, конечно, не могла не обратить внимание на мое поведение. Возможно, нам действительно удалось ввести ее в заблуждение. Скорее всего, так и было. А в финале я гребла уже во всю мощь.

– Помните чувства на пьедестале?

– Честно сказать, после всех своих побед я всегда была настолько эмоционально и физически выхолощена, что сил радоваться просто не оставалось. Полная опустошенность, практически ничего не соображала. В Атланте не понимала причину восторгов вокруг: я ведь просто сделала свою работу. А осознание того, что осуществила мечту, пришло намного позже.

– Родители гордились вами?

– Они были людьми очень скромными. Конечно, радовались, но как о моей победе узнали, кто им сообщил, я до сих пор не знаю. Дело в том, что наша деревня Осечино затеряна в лесах, а дома у родителей телефона не было. Уже потом, когда я приехала на родину (кстати, в сопровождении телевидения), меня встречали шумно и даже с гармошкой. А мама очень скромничала, для нее это было что-то невероятное.

– После Атланты в гребном мире вдруг пошли разговоры о случайности вашего олимпийского успеха. А вы, будто желая дать убедительный ответ всем недоброжелателям, в сезоне 1997-го выиграли абсолютно все гонки, в которых участвовали!

– Просто пришло мое время. Мне всегда нравились физкультура, спорт, я была очень активным ребенком. И греблю искренне полюбила, а потому от тренировок получала истинное удовольствие. Это сказывалось на результатах. А те слова о случайности… Они, думаю, подстегнули, но никому и ничего доказывать я, конечно, не собиралась. Просто делала свое дело.

– Жизнь мчится быстрее, чем лодка?

– Ой, да… Время стремительнее пули. Спортивная жизнь такая, что постоянно себя подгоняешь. Не только на дистанции, но и вне ее. Тренируешься, готовишься к стартам, думаешь: скорее бы они наступили. Потом – к следующим. Так Олимпиада проходит за Олимпиадой, четырехлетие летит за четырехлетием… Мелькнули десятилетия: дочка подросла, стала взрослой, ушла в самостоятельное плавание. А мне самой уже 50. Знаете, мне есть что вспомнить, однако, несмотря на это, воспоминаниями жить не спешу – впереди еще много интересного.

Олимпийская ретроспектива Екатерины Карстен

1. Барселона-1992 – бронза.

2. Атланта-1996 – золото.

2. Сидней-2000 – золото.

4. Афины-2004 – серебро.

5. Пекин-2008 – бронза.

6. Лондон-2012 – 5-е место.

7. Рио-де-Жанейро-2016 – 8-е место.

♦ Екатерина Карстен провела в лодке 32 года: стала заниматься академической греблей в 15 лет, а завершила карьеру в 47!

♦ Помимо олимпийских наград на счету Екатерины Великой, как прозвали ее в мире спорта, несметное число триумфов, кубков и побед. В том числе шесть титулов чемпионки мира, четыре серебряных медали и шесть бронзовых!

Поздравление Президента

Президент Беларуси Александр Лукашенко поздравил двукратную олимпийскую чемпионку старшего тренера национальной команды по академической гребле Екатерину Карстен с юбилеем.

"Благодаря таланту, целеустремленности и огромному трудолюбию скромная девочка из небольшого белорусского села стала настоящей легендой мировой академической гребли, собрав за два десятилетия уникальную коллекцию наград, в том числе два золота Олимпиад. При этом осталась таким же доброжелательным и позитивным человеком, патриотом Беларуси и своей малой родины", - говорится в поздравлении.

Глава государства отметил, что сегодня спортсменка передает мастерство и колоссальный опыт юным атлетам, занимается популяризацией здорового образа жизни и олимпийского движения.

"Убежден, что и далее вы также честно будете служить Республике Беларусь и сделаете все возможное для возрождения победных традиций белорусской академической гребли", - подчеркнул Президент.

Александр Лукашенко пожелал Екатерине Карстен крепкого здоровья, счастья и успехов

Интервью опубликовано в журнале TEAM.BY