Дельфины посреди пустыни

Группа «Порт Моне» — неоднозначно продаваемый «товар»

Когда я впервые услышала музыку «Порт Моне» на живом концерте, мне показалось, что они шаманы. Еще одна композиция — и я улечу в космос, если буду продолжать погружаться в эти звуки сосредоточенно. Если буду продолжать слышать в мелодиях сюжеты, представлять главных героев и время года. В какой–то момент музыкантам достаточно будет лишь произнести «встань и уйди!», и я встану и исчезну — вот так гипнотизирует творчество Алексея Ворсоба (аккордеон), Алексея Ванчука (бас–гитара) и Сергея Кравченко (перкуссии). Но только я ловлю себя на этой мысли, как музыканты играют бодренький саундтрек к еще не снятой киноленте и публика перестает быть небольшой сектой, хлопает радостно в ладоши и сияет от позитива. Хотя только что каждый был погружен во что–то свое и явно остался доволен собственными мыслями.

— Во время вашего концерта кажется, что народ вот-вот начнет исполнять ритуальные танцы. Скажите, что вы такое вкладываете в свою музыку, что она — чуть ли не на грани гипноза?

Алексей Ворсоба: Наша музыка — не ритуальная, это точно. Возможно, такое мнение о нашем творчестве возникает потому, что иногда мы играем на остинатности (музыкальный прием, основанный на повторении. — Авт.), способной, в свою очередь, вводить в транс. Но ни одного сеанса коллективного гипноза нам пока провести не удалось (смеется). Вот прямо сейчас (мы сидим в кафе. — Прим. авт.) журчит вода, говорят мужчины за соседним столиком, кто–то вещает в телевизоре. Слышишь?

— Слышу.

А.В.: Эти звуки можно услышать по отдельности?

— Да.

А.В.: Но все звучит одновременно, и это красиво. Было бы не менее красиво, если бы мы услышали отражение от стены какого–то одного звука. Мы дельфины, допустим. И мы слышим звуки по–другому. По–другому их понимаем и пытаемся донести до слушателя.

— Вы — дельфины? Неплохо...

А.В. (шепотом): Не надо об этом никому рассказывать! Мы всего лишь пытаемся музыкой пробудить квазикреативность, детскость, натуральность. Естественность.

— Ваша музыка погружает в размышления... Ты — философ...

А.В.: Нет... И я не считаю, что мои слова должны объяснять мое творчество или его дополнять. У меня был такой опыт: мы делали программу с поэтессой. Я играл на аккордеоне, а она читала стихи. Но... Слово отсылает к конкретному ограниченному смыслу. А мы хотим лишь намекать, а не подсовывать прописные истины.

— Одна моя знакомая считает, что ваша музыка — это музыка боли. Ваше вдохновение — боль?

А.В.: Да, но акцент только на боли я бы не ставил. Также мое вдохновение — радость, любовь и т.д. Я пишу песни не потому, что мне плохо. А потому, что мне хорошо, несмотря на то что я знаю о боли и одиночестве. Мы все одиноки и умираем одни.

— Вас можно отнести к группам–«сусликам»: в телевизоре и на радио вас нет, но вы — есть. Комфортно ли вам среди «25 процентов»?

Сергей Кравченко: Нас часто приглашают на выставки, презентации. Недавно играли на открытии выставки современного ювелирного искусства Швеции. Выступали на презентации телефона, на мероприятиях в рамках недели французских вин в Минске, на «Мисс Минск–2007», в Доме кино на показе фильма «Париж, я люблю тебя»... Мы даже на свадьбах играли! В связи с этим почему бы нам не чувствовать себя среди «25 процентов» комфортно? Бывает, конечно, по–разному. Мы счастливы, когда много концертов. Мы впадаем в депрессию, если выступлений нет продолжительное время. Да, такое тоже случается.

А.В.: Можно придумать для группы антураж и как–то продавать себя, что ли. Но мы, наверное, пугающий «товар». Вернее, неоднозначно продаваемый. Вот недавно начались поездки в Москву. Они влекут за собой предложения. В Беларуси мы иногда тоже играем в клубах. Это интересно в плане общения с публикой, но совершенно бесполезно в плане продвижения. Жить на это невозможно.

— Планируете выпускать альбом?

А.В.: Да, мы записали демо у гениального звукорежиссера Андрея Жукова. Есть ощущение, что пластинка почти готова. Осталось только немного денег заплатить. Если заработаем осенью и зимой, выручку потратим на «дозапись» и издание альбома. Зачем? Нам это нужно. Я не знаю, как объяснить иначе. Мы хотим издать альбом, чтобы потом начать новую программу.

— Почему вы не пишете музыку для кино? Ведь все ваши композиции — готовые саундтреки разных кинолент. И мелодрамы, и боевики, и глупые сериалы...

А.В.: Вот и мы не можем этого понять! Пожалуйста, кто–нибудь, услышьте нас! Мы хотим играть музыку для кино...