В 32 года стал Героем Советского Союза, в 45 выпустил «Шоколадные бутылочки». Вспоминаем Бориса Булата

Во время войны, в окопах, советские солдаты и офицеры шутили: «А чего нам ждать, пока союзники второй фронт откроют? У нас он давно открыт! Называется Партизанский фронт!» О том, в каких условиях и как сражались партизаны и подпольщики в тылу врага, красноречиво говорят цифры: из 250 Героев Советского Союза каждый второй получил это звание посмертно. Уроженцу Тулы Борису Адамовичу Булату повезло, свою Золотую Звезду он получил в августе 1944‑го лично…

Из Тулы на пост № 1

Борис родился в Туле в 1912 году в День святых первоверховных апостолов Петра и Павла 12 июля. Наши предки верили, что дети, рожденные в православные праздники, отмечены Богом. В конце материала на примере судьбы Бориса Булата каждый сможет понять, есть ли в этом истина.

Окончив восьмилетку, Бо­­рис пошел работать монтером‑телеграфистом. В 1933‑м он поступил в 1‑ю Советскую объединенную военную школу РККА им. ВЦИК. Всем она более известна как Кремлевское училище.

Ныне проживающий в Минске внук Бориса Адамовича Булата Александр Булат рассказал «СБ», как простой тульский парень стал курсантом Кремлевки:

— Родной дядя дедушки служил в охране то ли Кирова, то ли еще кого‑то очень высокопоставленного. Вот он и помог племяннику. Это престижное заведение дедушка окончил в 1936 году. Рассказывал мне, что часто нес караульную службу на посту № 1 у Мавзолея Ленина. В том же 1936‑м дедушка взял в жены мою будущую бабушку Софию, и в следующем году у них родилась дочь Изабелла, моя тетя.

В 1938 году Борис поступил в Военную академию имени М. В. Фрунзе. После окончания двух курсов он, уже старший лейтенант, был назначен помощником начальника оперативного отдела 31‑й танковой дивизии 13‑го механизированного корпуса в Бельском районе Белостокской области.

Ах, война, что ж ты, подлая, сделала…

Строка, вынесенная в подзаголовок, принадлежит Булату Окуджаве. Можно сказать, тезке Бориса Булата. Великая Отечественная началась для Бориса неудачно. На пятый день сражений, 26 июня 1941 года, в бою с вражеским десантом осколком снаряда ему раздробило кисть правой руки. Из‑за угрозы гангрены партизанские врачи были вынуждены ампутировать руку. Не успел 29‑летний Булат восстановиться, как госпиталь, в котором он лежал, захватили фашисты. Едва стоявшего на ногах, контуженного Бориса отправляют в лагерь для военнопленных в Слониме. Тысячи солдат и офицеров погибли здесь от ран, болезней, голода и изнуряющей жары. 28 дней Борис Булат провел в нечеловеческих условиях, пока ему с другими двумя военнопленными не удалось бежать. Так началась его партизанская жизнь.

До конца 1941‑го группа Булата проводила небольшие диверсии и налеты на оккупантов. Скоро по деревням пошли слухи, что в Липичанской пуще действует партизанский отряд. Постепенно он стал пополняться, и к весне 1942 года в отряде Булата было уже 18 человек. Оружие добывали у фашистов, да и местные жители помогали. Однажды даже по их подсказке из речки Щары удалось вытащить затопленный броневик.

Приведем записи из партизанского дневника Булата за 1942 год.

«20 июня. В деревню Лыски прибыла автомашина с немцами. Об этом нам сообщили крестьяне. Один взвод был послан, чтобы захватить автомашину. Два взвода двигались в обход по центральной дороге на Подлесье. Они наткнулись на девять автомашин с немцами и полицией. Завязался бой. Немцы решили опрокинуть нас, но взвод, находившийся в засаде на кладбище деревни Голи, открыл по ним фланговый огонь. Фашисты в панике бросились к своим автомашинам. Бой продолжался три часа. Захвачена одна автомашина, две разбиты. Убито и ранено до 30 немцев».

Менее чем через год в отряде Булата уже было около 500 хорошо вооруженных партизан, три орудия, около 60 станковых и ручных пулеметов и бронемашина.

В июне 1943‑го Борис Булат возглавил Ленинскую партизанскую бригаду. В ноябре того же года командованием был направлен в Налибокскую пущу для объединения разрозненных партизанских отрядов в бригаду «Вперед», которую он возглавил. 

В декабре 1943‑го главный хирург Лидского партизанского соединения Юрий Тайц в условиях Налибокской пущи изготовил из кожи 60‑сантиметровый протез. Отныне Борис Адамович мог сражаться с врагом с оружием в обеих руках.

Весной 1944 года от начальника Белорусского штаба партизанского движения Петра Калинина Булату пришло сообщение: «Ваша семья проживает в Туле. Все живы и здоровы». За месяц до освобождения Минска Борис Булат был тяжело ранен в бою, его отправили в Москву.

Стенд, поcвященный Борису Булату, в музее истории ВОВ.

Мингорсовет, велозавод, «Коммунарка»

В 1944‑м Булат уволился в запас, вернулся в столицу БССР и был назначен зампредседателя Мингорсовета. В этой должности он проработал почти два года. В 1947‑м Борис Адамович возглавил Минский велозавод, а еще через четыре года — «Коммунарку». Именно ему мы должны быть благодарны за набор «Шоколадные бутылочки», конфеты «Грильяж в шоколаде», «Столичные», «Суфле», «Красная шапочка» и шоколад «Аленка». На «Коммунарке» Герой Советского Союза работал до 1973 года. Внук Бориса Адамовича Александр Булат рассказал любопытную историю про дедушку:

— ­Однажды, где‑то в конце 1960‑х в майские праздники, во дворе «Коммунарки» собиралась колонна для шествия по Минску. И кто‑то из работников дал моему отцу прямо с конвейера шоколадку. Тот радостно подбежал к отцу и похвастался, а он как залепил ему пощечину со словами: «Не бери чужого! В семье Булатов принцип: никогда ни у государства, ни у человека не бери чужого!»

Борис Булат с женой Софией, дочерью Изабеллой и сыном Валерием. Начало 1950-х.

Железная дисциплина Булата

Не все партизаны, особенно в первый год войны, отличались дисциплиной. Борис Булат как кадровый офицер не терпел разгильдяйства. Он умел держать порядок. Внук Героя Советского Союза Александр Булат вспоминает:

— Был какой‑то семейный юбилей. Мы вышли с отцом покурить, и тот рассказал следующее. В одном из боев партизаны отбили у фашистов три больших чемодана с золотыми кольцами, цепочками, зубными коронками, которые наверняка принадлежали узникам гетто и концлагерей. О том, что внутри, знали только дед и начальник разведки отряда. Дед сообщил в центр о трофее, и скоро из Москвы прилетел какой‑то комиссар. Однако немцы по­шли в наступление, и они втроем закопали чемоданы в лесу. Спустя несколько дней пришли их доставать и обнаружили, что те пропали. Дед был уверен в своем командире разведки, а вот присланного комиссара из Москвы решили негласно проверить. И оказалось, что он родом из этих мест. Послали бойцов по деревням разузнать обстановку, и те скоро выяснили, что в окрестностях торги золотом — в полном разгаре. В итоге дед лично расстрелял этого комиссара перед строем. Когда ситуация требовала, он был жестким.

Награды Победы и мирное время

За свой вклад в Победу Борис Булат был награжден орденами Ленина, Красной Звезды, Отечественной войны I  степени, медалями «За боевые заслуги», «Партизану Отечественной войны» двух степеней, «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 — 1945 гг.», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 — 1945 гг.». Звание Героя Советского Союза Борис Адамович получил, как писалось выше, в августе 1944‑го.

Что касается протеза из Налибокской пущи, то им партизан пользовался более полутора лет. Через два года после освобождения Беларуси, летом 1946‑го, Булат лично передал протез в дар музею истории Великой Отечественной войны. Что касается изготовителя протеза, партизанского врача Юрия Тайца, то после войны он стал заведующим хирургическим отделением 5‑й клинической больницы Минска.

* * *

— Последние 10 лет жизни дедушка тяжело болел, — рассказывает Александр Булат, — и бабушка София была для него настоящей Брестской крепостью. Кстати, она в 1930‑х годах училась в Московском дирижаблестроительном институте. Готовили в нем замечательных специалистов. Но бабушка посвятила свою жизнь мужу и семье. После войны они жили в Минске на улице Ленина, 5, а потом переехали на Янки Купалы, 7. Там дедушка и умер 27 марта 1984 года. Похоронили его в Минске на Восточном кладбище.

В честь Героя Советского Союза Бориса Булата названы улицы в Гродно, Лиде, Дятлово. А вот в столице даже на домах, в которых он жил долгие годы, нет мемориальных досок. Внук героя вспоминает, что сын Бориса Булата Валерий пытался в доперестроечное время как‑то увековечить в Минске имя отца, но, увы, не сложилось… Может быть, пришло время?

usachev@sb.by