Утки о милицейском произволе: кому это выгодно

Сегодня наша милиция, которая призвана защищать общество, страну от преступности, оказалась под ударом. Ее пытаются абсолютно незаслуженно облить грязью. Журналисты «СБ» разбираются, в чем причина этой атаки. Почему те, кто ежедневно, зачастую с риском для жизни, охраняет спокойствие наших улиц и дворов, те, благодаря кому мы не боимся отпускать своих детей одних в школу или на занятия кружков, вдруг оказались между неумолимой наковальней закона и молотом людского порицания?

Они вжимают голову в плечи, встретив милиционера. Переходят на другую сторону улицы, завидев патрульных. Не открывают дверь квартиры участковому инспектору. ГАИ, ОМОН, РОВД — самые жуткие аббревиатуры в их жизни. Беседуя с приятелями о стражах порядка, они переходят на уголовную феню...

Это я все отнюдь не об уголовниках, объявленных в розыск. Не о беглых зэках. Не о «закладчиках» спайсов. Речь о людях, вовлеченных кем–то в явно координируемую антимилицейскую кампанию. Пусть несколько утрируя, но примерно так я представляю простаков, легко переваривающих все, чем их потчуют интернет–тролли.

Нездоровая возня вокруг милиционеров продолжается уже не один месяц. Примитивный компромат штампуется исправно. Провокации тиражируются. Представители поколения «вау» и «упс» легко ведутся на удочку. Все очень просто: обозленными нигилистами (их сейчас модно называть хейтерами (англ. hate — «ненавидеть») критикуется практически любое действие силовиков. Мелкие промашки, недоработки милиционеров раздуваются до масштаба ужасных преступлений, успехи, наоборот, будто бы не замечаются.

С организаторами и координаторами черного пиара все понятно: раздувают скандалы, вдохновляют молодежь на провокации, четко следуя пунктам переведенных с английского методичек по разжиганию костров так называемых «цветных революций». На повестке дня у кукловодов — вопрос дискредитации правоохранительных органов. Самопровозглашенные вожди, головы которым продуло ветрами с Майдана, вероятно, спят и видят, что дальше на баррикады должна пойти пехота — от неонацистов до «антифа», от гопников до уголовников. Есть меткие строки у поэта Игоря Губермана: «Протест вербует недовольных, не разбирая их мотивов. И потому в кружках подпольных полно подонков и кретинов». В интернете тоже, кстати, полно. И именно анонимы из разряда «они же дети» повизгивают о «беспределе псов режима» громче всех. Ну и заодно размещают на своих аккаунтах вдохновляющие на бой символы — трезубы, шевроны полка «Азов», антимилицейские месседжи. А многие на фото «зигуют». За ними тянутся восторженные юноши и барышни. И еще мнящие себя бомондом, национальной интеллигенцией. Тут как тут обиженные штрафами ИП. Среди примазавшихся к протестному мейнстриму и инфантилы, оправдывающие свою лень кознями властей. Слушаешь их «разоблачения» милиционеров и невольно подозреваешь: не одержима ли вся эта публика так называемой police–фобией? Будто в бреду чудятся им и оборотни в погонах, и репрессии, и полицейское государство...

Интересно, что думают по поводу нападок сами сотрудники силовых структур? Профессиональная этика не дает им, конечно, высказаться в духе Глеба Жеглова, который дал рецидивисту–карманнику Кирпичу такую отповедь: «Ты на меня зубами–то не скрипи. Ты хоть до корней сотри их — мне на твое скрипение тьфу и растереть. Понял?»

Нынешние офицеры более либеральны и дипломатичны. От одного товарища полковника услышал такой комментарий: «Конечно, у части молодежи есть предубеждение, даже враждебность по отношению к нам. Но это же наши люди, поэтому нужно с ними разговаривать. Чтобы лед растаял, надо, как мы это делали в 90–е, идти в массы. У нас предостаточно ветеранов спецназа, действующих офицеров, обладающих способностью убеждать даже закоренелых скептиков».

Как видно, настроение даже у шельмуемых в соцсетях сотрудников милиции достаточно миролюбивое. Но вот мое мнение: надо все же быть как–то позубастее. А то диванное войско хейтеров совсем обнаглеет. Почему бы оболганным в соцсетях милиционерам не обратиться в суд с исками по защите чести и достоинства? Да и угроз, оскорблений лиц при исполнении на различных интернет–площадках предостаточно. А это уже уголовные статьи! Многие лгуны мигом присмиреют, почуяв перспективу оказаться на нарах. Да и людям гражданским нужно решительно и повсеместно давать отпор злопыхателям. Ведь милиции, которая помогает нам в трудные минуты, сейчас необходима моральная поддержка.

Давайте, уважаемые читатели, поразмышляем над публикуемыми сегодня злободневными комментариями по поводу недавних скандалов и дутых сенсаций. И продолжим актуальный разговор уже вместе. Без инсинуаций, четко и по сути дела.

spetsnaz@sb.by

Украинские полицейские щеголяют в новой униформе, скопированной с американских копов. Украинские выглядят даже эффектнее. За океаном — грузные мужики, готовые скрутить любого, а на киевских площадях — сногсшибательные местные красотки, которым новая форма тоже понравилась. Горожане и приезжие охотно делают рядом с ними селфи.

Тем временем неподалеку громят офисы нескольких банков, но полиция почему–то не пресекает вандализм. Лишь потом отнюдь не по горячим следам кого–то из погромщиков задержали. Среди них — что за совпадение! — нашего бывшего земляка. Похоже, лишь потому попался, что открыто ходил по разгромленному офису и засветился на видео. Тут важно, что громили долго, снаружи и внутри, а полиции все не было. Вы, читатель, можете представить подобное в Минске?.. Некие «активисты» неделями блокируют транзитные грузы на дорогах: где доблестная полиция?

Украинские СМИ сообщают, что в Харькове и Одессе недобор кадетов, что в других крупных городах мало желающих идти работать в новую полицию даже с зарплатой 8 тысяч гривен, поэтому берут всех, кто подал документы, без спецпроверки на коррупцию и порочащие связи. Пишут, что новая полиция на глазах превращается в старых ментов: в сетях много видеосюжетов, где эти люди матерятся, избивают задержанных, ведут себя неподобающе. Директор киевского аналитического института заявляет на пресс–конференции, что реформа МВД провалилась: обуздать преступность не удалось, она возросла кратно и ожидается дальнейший всплеск. Едва ли лучше ситуация в ГАИ, которую еще в 2005 году, сочтя тотально коррумпированной, пытался реформировать президент Ющенко. Поступил кардинально: просто разогнал. С тех пор цивилизованной, профессиональной автоинспекции европейского образца в стране, похоже, не появилось. Недавний пример: во время погони за водителем–нарушителем патрульный убил невиновного пассажира, 17–летнего парня.

Объяснение, почему хлопцы не рвутся надеть форму копов, можно найти в недавних откровениях львовянина Бубенчика. Он публично признался, как два года назад на Майдане стрелял из автомата — первым, беспричинно! — в спину бойцам «Беркута». Убил двоих, но, оказывается... неподсуден. Невиновен! Вероятно, потенциальные рекруты догадываются, что и сегодня они так же легко могут получить пулю.

Поэтому, вероятно, на плакатах, с которыми граждане почти постоянно дефилируют по улицам украинских городов, уже появляются примерно такие надписи: «Руки прочь от полиции!» Люди начинают понимать, что в случае чего бесполезно кричать «караул». Что полиция, не способная постоять за себя, тем более не защитит их. Вот итоги последнего опроса, опубликованные буквально на днях: действия МВД не одобряют более 77 процентов граждан страны!

Оставим европейскую полицию с ее водометами, слезоточивым газом, резиновыми пулями (и бессилием перед мигрантами!). Обойдем вниманием американских копов, которые за год расстреливают около тысячи сограждан (сопоставляя население и экстраполируя, понимаем: у нас милиции пришлось бы расстреливать на улицах до 30 подозреваемых!). Говоря о России, достаточно напомнить о переименовании милиции в полицию: это явное желание изменить к лучшему неблагополучный имидж.

Про нашу милицию скажу кратко, потому что вы сами все знаете, информация публична. Позитивно ее работу оценивают более 70 процентов участников разного рода опросов, в том числе полностью доверяют более 30, не доверяют около 7. Если у нас в стране и говорят о реформе МВД, то лишь в контексте обновления всей правоохранительной системы: она совершенствуется. Но нашим милиционерам и автоинспекторам нет нужды наводить косметический марафет, менять форму или название ради имиджа. Потому что им нечего стыдиться в прошлом и есть чем гордиться сегодня. Они, как говорится, плоть от плоти, свои среди своих. Будем это ценить.

ponomarev@sb.by

«Твари! Ненавижу! Зарежу!» — доносилось из–за двери минской квартиры по улице Кальварийской. Участковый и милиционер–водитель успели вовремя, оттеснив в одну комнату молодчика с безумными глазами. В другой тряслись от страха две хрупкие женщины: онкобольная мать и бабушка озверевшего до крайности бугая... Это было 23 февраля, тогда журналисты «СБ» провели ночь в оперативно–дежурной службе самого большого в Минске района. Именно здесь первыми узнают о совершенном преступлении и направляют помощь.

Пока милиционеры на Кальварийской усмиряли агрессора, его мать Наталья рассказала, что сыну 27 лет, он нигде не работал, сидел за мошенничество, а теперь выносит из квартиры вещи и вымогает деньги. Телефонный провод обрезан, домофонный тоже, из входной двери вырван замок. В комнате стойкий запах валерьянки. В межкомнатной двери — ключ. «Да, я боюсь собственного сына, закрываюсь. Сегодня ночью опять орал, выламывал дверь, угрожал... Иду в туалет, на кухню и думаю: убьет или нет. Когда совсем страшно, приезжает бабушка. Недавно он чуть не выбросил ее в окно, я едва успела его оттащить. Вчера бросал в нее ножи, раньше она снимала побои. И так 10 лет». Наталья говорит, что сын все эти годы явно сидит на наркотиках... Из коридора крик: «А! Мразь! Наркоман? Ну я вернусь — устрою!» Мать плачет: «Пару дней назад пришлось вызвать психбригаду, но через день его отпустили, лечиться не хочет». Участковый Евгений Сокович составил административный протокол. В прошлый раз в аналогичной ситуации судья назначила буйному 500 тысяч штрафа и отпустила. «Больше мы заявлений не писали, боимся», — выдохнула Наталья. Сынка милиция забрала, до суда он будет под присмотром.

В дежурке — бесконечная череда сообщений: там жена ударила мужа ножом, неизвестный вышибает в квартире дверь, тут пассажир отказывается выйти из такси, а подростки избили прохожего. Причем сигналы принимают по городским и сотовым телефонам, электронными сообщениями (их формируют диспетчеры 102), по факсу и при личном обращении. «Парни, бабушка на Берута потерялась, — передал в дежурку старший одного из нарядов. — Лет 85, везем к вам». Старушка просто выносила мусор и забыла, где дом. Так и бродила по улице в халатике и тапках. Ее личность установили, отвезли домой. Сын даже не успел заметить пропажу.

— Алло, милиция?

— Старший оперативный дежурный Цвирко слушает.

— Когда вы разблокируете мой компьютер? Деньги на счет я перечислил...

Положив трубку, Андрей поворачивается ко мне: «Иностранец в сети подцепил вирус, и на рабочем столе выскочило сообщение, что якобы МВД требует заплатить штраф за разблокировку. Типичный развод, но люди, как видите, ведутся. Теперь участковый поедет разбираться».

Встревоженная бабушка подает дежурному в окошко фото:

— Сына забрали в милицию. Трофимович Иван. За распитие попался.

— Да, есть такой, — ответил инспектор-дежурный Виталий Кошин. — В отделении на Одинцова, 47, можете его забрать.

— Так, наши еще кого–то привезли, — подполковник Цвирко потянулся к зазвонившему телефону, бросив только что вошедшим сотрудникам: — Парни, давайте сразу на Ольшевского, там кража из автолавки.

Уже через минуту парни — участковый, следователь, эксперт, водитель (следственно–оперативная группа), — а следом и мы с фотокором были в машине. Пока участковый опрашивал свидетеля, а следователь продавца, я решила было отсидеться в теплой кабине, но только закрыла дверь... «Все, надежурились? Вы же хотели прочувствовать нашу службу. А мы ведь сутками на улице». Пришлось выходить в февральскую сырость.

«Хулиганство, Притыцкого, 54, — передали по радиостанции. — Парню лет 16. Одет в темную куртку, синие джинсы, белые кроссовки. При себе имеет газовый баллончик, соблюдайте меры безопасности». — «Принято», — ответил другой наряд. «На Лермонтова неизвестный избивает женщину». — «Едем», — поймали сигнал на линии.

...Мы снова на базе. Под руки как раз вели захмелевшего Василия, сам он еле стоял на ногах. Хотел что–то объяснить, но язык не слушался, и раб божий Василий, махнув рукой, продолжил свой путь. Еще один, Олег, старался держать равновесие, взгляд мутный. «Клей нюхал под магазином, там и уснул», — объяснил инспектор–дежурный Виталий Кошин. Теперь оба задержанных переночуют на твердых скамейках в камерах. Кстати, женщин как особо буйных и непредсказуемых во хмелю селят в ближайшие к посту «номера». Пока они пустовали. Традиционно 23 февраля сюда в основном попадают представители сильного пола, 8 марта — дамы.

В приемном окошке показалась голова гаишника. Он подал майору Кошину протоколы. Рядом шатался худощавый паренек, вроде пытался вздремнуть. Минут 40 назад он устроил пьяную аварию и хотел скрыться. В крови 3 промилле. Следом оперативники привезли в дежурку дамочку, она осуждена и была в розыске. «Здесь содержатся не только административники, но и уголовники, — ввел в курс инспектор–дежурный. — А от нас уже идут в СИЗО или в ИВС».

Звонки и сообщения в дежурную часть поступают почти ежеминутно. Вот опять: «Муж угрожает убить жену», «На улице пьяный размахивает ножом»... Подполковник Цвирко удивил: «Это самое спокойное дежурство за последние три месяца. Особенно напряженные пятница и выходные — сигналы идут беспрерывно. Семейные скандалы, грабежи, кражи, ДТП, нарушения правил парковки, хулиганства, драки, оскорбления и угрозы... Часто просят помощи врачи «скорых». Допустим, минут десять назад медики просили сопроводить буйного в больницу. Бывает, что пьяницы сами сюда на такси приезжают: уснул в машине и адрес не назвал, ну и везет его к нам водитель. Звонят и из МЧС. К примеру, выехали пожарные на возгорание, а в подвале жилого дома трупы или живые люди вроде как без определенного места жительства. Нередко среди них находим алиментщиков–уклонистов, преступников, которые в розыске». Дежурным нужно не просто принять и отправить сигнал, им необходимо быстро оценить ситуацию, прикинуть, какой наряд отправить. От оперативности и грамотности именно сотрудников ОДС многое зависит.

...Мы снова на улице. «Наш клиент», — старший экипажа показал мужика, пьющего водку на автобусной остановке. Усадили в машину. Спрашиваю: «Сколько выпили сегодня?» — «Сколько захотел». — «Где живете?» Вместо ответа в нас полетел... сапог. Благо чья–то рука перехватила. Еще одного пьяного нашли лежащим под магазином. Сотрудник поднес нашатырь: «Ты как, дружище?» «М–м... Убью!» — промычал тот. Хорошо. Живой. Не замерзнет теперь. Так прошла спокойная ночь...

gladkaya@sb.by

В сентябре 2015–го правозащитное объединение «Белорусский Хельсинкский комитет» по собственной инициативе провело мониторинг 24 районных отделов внутренних дел в Минской области. Идея позитивная, ведь за ней стоит, как сказано в отчете организации, «желание разобраться, с какими проблемами сталкиваются люди, которые обращаются за помощью в милицию». Название конференции, на которой представили результаты этой проверки, тоже говорит о том, что правозащитники искренне пытались исследовать проблему: «Граждане и милиция: взаимодействие, основанное на доверии». Давайте взглянем, что выяснили добровольцы, участвовавшие в столь масштабном исследовании.

«Наши волонтеры приходили в отделения милиции как обычные посетители, — доложил председатель БХК Олег Гулак. — Негласно изучали общую обстановку в здании, стенды, а также поведение сотрудников милиции. После этого все данные систематизировались, чтобы донести информацию начальнику РУВД».

Все волонтеры в 100 процентах случаев констатировали, что встретили вежливое и внимательное отношение со стороны сотрудников РОВД. Ни один из них не рассказывал о своей проблеме, стоя перед милиционером: каждому были предложены стул и стол. Мелочь? Нет. Культура в работе! Обращаю внимание и на то, что в райотделах к посетителям относятся участливо и бережно. Остро реагируют по сути обращения. Были отражены и недостатки.

К примеру, говорилось, что в вестибюлях не всех отделов милиции оказалось много стульев. Но РОВД все же не места для отдыха большого количества уставших граждан. На самом деле каждому заявителю нашлось место для комфортного оформления своего заявления. В случае если у человека не было бумаги и ручки, канцелярские принадлежности предоставлялись по первому требованию.

Хотя БХК заявляет, будто специально отбирал в волонтеры людей без негативного отношения к милиции, некоторые отчеты отмечаются предвзятостью. Так, не услышав в свой адрес ни одного грубого слова, участники исследования намеренно прислушивались к разговорам сотрудников между собой, находили и радостно отмечали, что эти беседы не совсем соответствуют требованиям института благородных девиц. Маловато реверансов и не хватает изящных речевых оборотов.

Еще один «отрицательный момент»: не у каждого РОВД можно свободно припарковаться. Согласен, но это глобальная проблема Минска. Думаю, рядом не с каждой аптекой можно запросто поставить машину, не возле всякой парикмахерской легко запаркуешься. Говорит ли это о качестве услуг аптечной сети или цирюлен?

В общем, впечатление от мониторинга у меня осталось двоякое. С одной стороны, дело, безусловно, нужное. Тем более что с подачи волонтеров некоторые милицейские начальники лично инспектировали свои райотделы и устраняли замеченные добровольцами недостатки. С другой, было досадно узнать, что такая серьезная тема как взаимоотношения граждан и милиции сводилась к форме обмылков в туалетах РОВД и наличию там сушилок для рук. На мой взгляд, стоило бы обратить больше внимания на прямую функцию милиции — насколько эффективно она защищает интересы людей, пострадавших от преступных посягательств. Это был бы разговор посерьезнее, по существу. Уверен, что руководители милиции были бы благодарны правозащитникам за деловой анализ их работы.

Но в целом инициатива БХК заслуживает добрых слов. Милиция открыта для общественности, для правозащитников. Ведь цель одна: спокойствие граждан, защита их интересов.

rud@sb.by

Неприятная история произошла в Новогрудском районе. Наряд ГАИ остановил «Фольксваген-Пассат» для рядовой проверки документов. Каждый из тех, кто проходил эту процедуру, знает, что она вполне безобидная. Но, видимо, водитель «Пассата» был убежден в обратном. Вместо того чтобы дать для проверки стандартный пакет документов, он в течение 20 минут требовал от милиционеров объяснить причину остановки. Необходимость проверки прав, страховки, медсправки, результатов техосмотра и свидетельства о регистрации машины серьезным основанием ему не показались.

В конце концов молодой человек признался, что у него просто нет с собой прав. В таких ситуациях милиционеры должны установить личность нарушителя, чтобы составить административный протокол. Но и здесь все пошло не по плану. Водитель заблокировался в автомобиле и окончательно отказался от сотрудничества с милицией. Дальнейшее прокомментировал начальник ГАИ Новогрудского района Андрей Микулко:

— В действиях нарушителя просматривалось неповиновение законному требованию должностного лица при исполнении. Даже после того, как его неоднократно предупредили о возможном применении силы, нарушитель не изменил своего поведения. Поэтому в присутствии понятых инспектор фонариком разбил стекло в передней дверце и силой вытащил водителя из его автомобиля.

Позже в сети появилась запись, точнее, тенденциозная и лживая нарезка видеомоментов. На ней «несправедливо обиженный» водитель с кодексом в руках пытается учить инспектора тонкостям юриспруденции, а позже, когда тот замахивается для удара по стеклу, удовлетворенно шепчет своей невидимой закадровой спутнице:

— Смотри, сейчас будет бить. Понимаешь? Ну пускай побьет...

Позже выяснилось, что задержанный — минчанин М.Мацкевич. Злостный нарушитель закона. Более 30 раз (!) за последние 5 лет он привлекался к административной ответственности: за нарушение ПДД, распитие спиртных напитков в общественном месте и за все то же неповиновение. Суд Новогрудского района признал его виновным в административном нарушении и на этот раз. Но молодой человек решил разыграть карту борца за справедливость и засыпал милицию жалобами на неправомерные действия. Начальник ГАИ УВД Гродненского облисполкома Анатолий Кевра считает, что в таком поведении больше циничного хамства, чем здравого смысла:

— Мы проанализировали действия нашего сотрудника и пришли к выводу, что он не выходил за рамки закона. Его прямая обязанность — проводить профилактические мероприятия и пресекать правонарушения. Этим он и занимался. «Жалобщику» следует задуматься: кому нужна была эта неоднозначная ситуация, раздутая им на ровном месте. Для забавы, для саморекламы? Хочет стать героем? Не дадим. Не позволим также куражиться над милицией. Тем более при исполнении обязанностей.

Понятное дело, инспектор (к слову, офицер с 15–летним стажем), ставший героем ходового видео и объектом жалоб, сейчас находится в состоянии постоянного, пусть и тщательно подавляемого, стресса. Но ведь и водителю радоваться нечему. Из сомнительных плюсов — лайки, просмотры и комментарии в интернете. Из минусов — очередное административное наказание, штраф и роль наглого клоуна на трехминутном телефонном видео.

czcz@onet.eu

Хроника службы

Спасли из пылающей машины

Откачал после инфаркта

Задержал двоих угонщиков

Вывели шесть семей из горящего дома

— У меня были ситуации, когда приходилось обращаться за помощью к милиции. Однажды поехали с супругой покупать котенка. В квартире жили моя тетя и молодой человек, который арендовал там комнату. Мы знали, что он не совсем чист на руку. Оставили сумку в прихожей, пошли смотреть кота. Выбрали, жена отправилась в коридор за кошельком, чтобы расплатиться. Но его в сумке не оказалось. Она точно помнила, что брала с собой. Мы сразу подумали на квартиранта. Тетя несколько раз спрашивала у него, брал ли тот кошелек. Но он упорно отрицал. Вызвали милицию. Сотрудники поговорили с парнем, и он сознался. К счастью, все деньги чуть ли не до монетки были на месте.

— Чем мне нравится наша ГАИ, так это тем, что она умеет не только наказывать, но и «закрывать глаза» на незначительные нарушения, когда это можно сделать в интересах человека. Был случай: я припарковался в месте, где категорически было запрещено стоять. Инспекторы ГАИ по базе нашли мой телефон, позвонили и вежливо попросили: «Виталий Владимирович, перегоните, пожалуйста, автомобиль. Мешаете». Меня это тогда приятно удивило. Правда, потом, когда нарушал, уже не звонили. Но тот случай хорошо запомнил.

— Я считаю, что в нашей милиции работают высокопорядочные люди. Сам не раз в этом убеждался. Они имеют опыт, такт. Я считаю, что нужно любить и уважать свою милицию и никогда не думать о ней свысока. Тогда и не будет никаких проблем. У меня были ситуации, когда нужна была помощь. И когда с автомобилем беда случалась, и когда двери в квартиру ломали. Всегда по первому зову бросались на помощь и относились очень уважительно.

— Я вез жену в роддом. В Минск въехали со стороны Жодино, возможно, я превысил скорость. Торопились, у жены уже отошли воды. Нас остановил сотрудник ГАИ. Я попросил инспектора войти в положение и сопроводить нас до РНПЦ «Мать и дитя». Он сразу согласился. И мы благополучно в сопровождении машины ГАИ с проблесковыми маячками добрались до роддома. Жена родила здоровую красивую девчушку. Нашей Ксюше уже три года, и мы до сих пор вспоминаем эту историю с признательностью. Хочу еще раз поблагодарить инспектора за человечность.

isaenok@sb.by

Чтобы люди тебя уважали и доверяли, надо быть достойным этого доверия — такую аксиому вывел для себя майор милиции в отставке Владимир Ларченко. Более десяти лет он проработал участковым, в правоохранительной системе — всю жизнь: «Я, например, даже есть не ходил в заводскую столовую, что была на моей территории. Чтобы не пытались бесплатно накормить. Требовательным был и к руководству предприятия, и к его работникам — вообще к порядку».

Тогда, в 1961 году, придя участковым уполномоченным в Советский райотдел Минска, младший лейтенант Ларченко во что бы то ни стало собирался навести порядок: «Отвечал в том числе за два завода. А до меня был участковый, у которого в году случалось по 70 — 80 преступлений. Я проанализировал их причины, условия. Допустим, приезжают рабочие на смену, велосипеды, мотоциклы, машины оставляют кто где. И транспорт воровали. Я добился того, чтобы сделали охраняемые стоянки. Возле другого предприятия — магазин: консервы, алкоголь. Так рабочий, идя на смену, обязательно туда заглядывал. Поддаст — и в драку, бывало до такой поножовщины доходило... Я через горисполком уговорил сделать магазин промтоварным». Такой подход у Владимира Ивановича был во всем.

К милиции люди относились очень хорошо, говорит Владимир Ларченко: «А еще и сообщали, если кто–то что–то недоброе удумал». Кстати, участку Владимира Ивановича даже было присвоено звание образцового общественного порядка. Позже сотрудника перевели в управление охраны общественного порядка МВД, где милиционер проработал 22 года по разным направлениям. «Однажды министр поручил мне разобраться с жалобой от одного парнишки. Тот писал, что милиция плохо ищет его брата. Он знал только его имя. Мать болела, отец погиб на фронте. Не откладывая другую работу, я взялся и за поиски мальчика. Полтора года искал, поднял весь Советский Союз и нашел... Теперь оба уже старички. Меня называют своим братом и в гости приезжают».

«Хочу служить на самом трудном участке Советского Союза», — писал в 1950 году в своем рапорте молодой оперативник, а теперь полковник в отставке Петр Пятковский:

— Тогда многие высказывали такую просьбу. И направили меня на Колыму, в Магадан, оттуда — еще дальше. Тогда как раз началась оттепель, освобождали заключенных и там была такая каша... В общем, участки оказались, как мы и просили, трудными. Потом был замом, а потом и начальником милиции на Чукотке, где служил до 1966 года.

И в Беларуси уже начальник Советского отделения, а затем отдела угро Минска тоже трудился на совесть. Добросовестное отношение к работе Петру Кузьмичу досталось, можно сказать, в наследство от отца — участника гражданской войны, милиционера–постового, участкового, начальника милиции в местечке Плещеницы. Пятковский–старший прошел и финскую кампанию, освобождал Западную Белоруссию, служил в Молдавии, где и застала Великая Отечественная война, освобождал Минск. А в 1946–м стал командиром минского дивизиона наружной службы...

— Мне повезло, в минской милиции я работал с бывшими фрон