Почему наши сом, форель, осетр стоят дорого и на прилавках встречаются нечасто?

Пять лет назад в стране производилось около 100 тонн ценных видов рыб. Капля в море. Тогда же были сделаны расчеты: мы можем обеспечивать себя 2,5 тысячи тонн лососевых, осетровых и сомовых, причем по вполне приемлемой цене. Была разработана госпрограмма. Срок ее выполнения истек в прошлом году. Но в итоге мы не получили и пятой части первоначально запланированного.

Бизнес чистой воды

Рыбхоз “Альба” в Столбцовском районе. Место живописное — вокруг лес да поле, невдалеке протекает река Сула. Все предприятие — небольшое административное здание и два бассейна. Один пока под открытым небом, другой — в помещении, он в работе круглый год. Зайти сюда с 30-градусной жары приятно — форель любит прохладу, так что в ангаре поддерживается температура 15 градусов тепла.

Директор предприятия Михаил Трусевич вводит меня в курс дела:

— Проектная мощность объекта — 270 тонн рыбы в год. У нас пока построена только первая очередь, то есть мы можем получать половину. Уже реализовали 25 тонн форели, к концу года планируем выйти на 100 тонн. Спрос есть, и он высокий.

Удивляюсь: стоимость живой форели на той же “Комаровке” — около 9 рублей за килограмм. Неужто идет нарасхват? Ценник все же немаленький.

— Вот сравните: карп стоит 5—5,5 рубля, но у него полезная часть после чистки — около 40 процентов, в то время как у форели — 60 процентов.

Впрочем, поставить ценник ниже при всем желании сейчас невозможно — себестоимость килограмма форели около 7 рублей. Индустриальное рыбоводство — дело затратное, объясняет Михаил Трусевич:

— Нужна чистая вода. Мы берем ее из артезианской скважины, но есть также возможность брать из реки Сула.

Вода из скважины очищается от железа, после чего по трубам поступает в бассейн. В процессе циркуляции идет очистка: на установке имеется биофильтр, где живут специальные нитрифицирующие бактерии. Они забирают опасный для рыбы аммиак, который накапливается в процессе кормления. Далее через отстойники вода поступает в биоплато — на первый взгляд, обычный водоем, поросший камышом. На самом деле все так и задумано: это биологический способ очистки воды.

На предприятии сейчас работают над снижением затрат, говорит Михаил Трусевич:

— Малька мы закупаем в рыбопитомнике Белорусской государственной сельскохозяйственной академии (БГСХА). В перспективе хотелось бы его самим выращивать. Думаю, затраты в этой части удастся снизить на 30—40 процентов. Вопрос: закупать икру за границей, как это делает рыбопитомник, либо создавать маточное стадо у себя. Когда-то в стране проводились расчеты, и пришли к выводу, что первый вариант менее затратный. Но с точки зрения рыбоводства правильнее, скорее, второй путь.

По нему мы, наверное, и пойдем.

Что касается комбикормов, пока предприятие покупает иностранные — польские и немецкие. Есть отечественный аналог — его “Альба” получила на испытания в начале года, говорит Михаил Трусевич:

— Результаты были нормальные, но пара нюансов все же имеется. Один килограмм иностранного комбикорма дает прирост килограмма форели. Отечественный показал неплохой результат — на получение килограмма прироста я затратил 1,22 килограмма корма. Иностранный стоит 3 рубля, наш — 2,8—2,9 рубля. Цену однозначно нужно снижать. Тем более мы не знаем, как отечественный корм отразится на системе — у нас все же вода ходит по замкнутому циклу, оборудование дорогое. А на иностранном корме, мы уже знаем, все работает хорошо.

Смотали удочки

Этим летом Комитет госконтроля подвел итоги выполнения Госпрограммы по развитию рыбного хозяйства на 2011—2015 годы. Той самой, где было прописано, что сейчас у нас в стране должно выпускаться 2,5 тысячи тонн ценных видов рыб. Это, к слову, был первоначальный показатель. Позже планку подняли до 3,8 тысячи тонн. Впрочем, мы и к первой цифре даже не приблизились: в прошлом году у нас было произведено всего лишь 353 тонны деликатеса.

Почему провалены объемы? Было запланировано построить 16 индустриальных комплексов. На момент завершения программы возведено только 6 (сейчас уже 7). Там, где не хватило финансирования, ситуацию еще можно понять. Но есть и вопиющие случаи, когда деньги были, а эффекта нет. Александр Романовский, заместитель начальника главного управления Комитета государственного контроля, приводит пример:

— В Березовском районе создали предприятие для производства сомовых видов рыб. Под это привлекли прямых частных инвестиций около

2 миллионов долларов и 4 миллиона — израильской кредитной линии в виде долгосрочного кредита Белагропромбанка. Завод построили, запустили. Получили 100 тонн клариевого сома (при том, что проектные мощности рассчитаны на 700 тонн) — рыба гибла сверх нормы. На этом все и закончилось: предприятие уже четыре года не работает. Заложником ситуации стал Белагропромбанк: у него обязательства перед иностранным банком на сумму 2,12 миллиона долларов. Итог: рыбы нет, денег нет, а долг возвращать нужно.

Еще одна инвестиционная история связана со строительством форелевого хозяйства на реке Рыбчанка в Молодечненском районе. Первоначально сдать объект должны были до конца 2014 года. Потом сроки продлили — до конца нынешнего года. Но почти два года работы по инвестпроекту не выполнялись, подрядчики сменяли друг друга. Специалисты КГК выехали на место. Картина маслом: подъездной дороги к участку нет, сам он зарос, впрочем, пока там есть чему зарастать — на площадке “пробурена” скважина. Тем временем, согласно отчету, предоставленному в Молодечненский райисполком, с начала действия договора инвестор потратил 678 тысяч долларов — почти 40 процентов от запланированной суммы.

Поставщик тех же мальков форели у нас пока один — это рыбопитомник БГСХА. В Комитете госконтроля обращают внимание: по факту на рынке появился монополист, но до настоящего времени предприятие не включено в соответствующий Госреестр. В итоге формирование отпускной цены никто не контролирует. В ведомстве приводят пример: если в феврале 2014 года 1 кг малька форели навеской 30—50 граммов стоил 14,40 рубля, то в сентябре 2015 года — уже 19,5 рубля, а сейчас отпускная цена составляет 19,0 рубля при рентабельности в 30 процентов.

Александр Романовский говорит:

— Основными задачами было построить комплексы, создать лекарства и собственные комбикорма. Тогда в магазинах появилось бы достаточное количество отечественной ценной рыбы, причем дешевой. Осетровые на прилавках вроде теперь есть, но средне-статистическому потребителю они не по карману. Комбикорма и лекарства производились только на бумаге.

Такова ситуация по всей рыбохозяйственной отрасли. С общего улова (включая любительский) в 23,2 тысячи тонн в 2010 году мы должны были прийти к 33,2 тысячи в 2015-м.

А пришли лишь к 18 тысячам тонн — меньше, чем до начала госпрограммы. Импорт по сравнению с 2011 годом вырос на 38 тысяч тонн — до 150 тысяч тонн. А экспорт в прошлом году по отношению к позапрошлому составил всего 26 процентов, говорит Александр Романовский:

— Проблемы исходят из того, что выполнение Госпрограммы никто не контролировал. Разрабатывали ее все вместе, а до исполнения никому не было дела — в итоге мы теперь имеем то, что имеем. Обычные граждане по-прежнему в плену у импорта и высоких цен.

Проблемы перемелются — мука будет

Что касается ценных пород рыб, то их производство с 2011 по 2015 год у нас выросло более чем в два раза. Специалисты Белводхоза прогнозируют, что уже в этом году реализация осетровых и лососевых рыб увеличится как минимум еще вдвое — до 800 тонн товарного деликатеса.

А это уже неплохо. Правда, костью в горле встает финансовый вопрос. Ценные виды рыб выходят у нас действительно ценными — в смысле, дорогими. Осетр, например, в среднем стоит около 16 рублей за килограмм. Начальник отдела рыболовного хозяйства и индустриального рыбоводства ГО “Белводхоз” Андрей Сергеев говорит:

— Высокая цена нашей форели и стерляди обусловлена отсутствием комбикормов отечественного производства. Многое приходится закупать за границей. Но сегодня ведутся работы по производству комбикормов у нас в стране.

Разработка рецептур — дело науки. Директор РУП “Институт рыбного хозяйства” Владимир Агеец говорит, что когда выйдем на запланированные объемы по ценным видам рыб, нам нужно будет 4,5—5 тысяч тонн комбикорма в год:

— Самый дорогой импортный компонент — рыбная мука. Бывает, частники интересуются, можно ли сбыть отходы перерабатывающей промышленности. В целом по стране ежегодно выходило бы около 2,5 тысячи тонн. Но мы произвели расчеты и пришли к выводу, что собирать эти отходы неэффективно: плечо перевозок так велико, что финансово это не окупится. Поэтому мы ищем замену рыбной муке. Частично — рапсовым шротом, соевыми добавками. Разработаны рецептуры, где отечественные составляющие — 55 процентов, 85 процентов. Но есть проблемы с изготовлением опытных партий. Существующие мощности наших заводов рассчитаны на разовую загрузку от 5 тонн. Мы считаем, что прорыв можно было бы обеспечить через создание в системе Академии наук опытного производства, где экспериментальные рецепты можно было бы производить малыми партиями.

Опять же, нужны деньги. Их найти сегодня непросто. Но возможно — по крайней мере, для производственных предприятий. Директор форелевого хозяйства “Лохва” Юрий Куксенков говорит, что собственные оборотные средства у них появились после того как занялись экспортом.

Сейчас “Лохва” закупает оборудование для производства охлажденной рыбы. Это итальянская линия. Первую продукцию она выдаст к Новому году. Стоимость проекта — 1 млн рублей. Половину этой суммы оплачивает само хозяйство, вторую часть — государство:

— Живую рыбу тяжело чистить и потрошить, поэтому многие хозяйки отказываются от хлопотной покупки. Мы же благодаря этой линии планируем выпускать очищенную и потрошеную рыбу, уже без головы. Купил — и готовь что хочешь.

Мощность новой линии такова, что “Лохва” сможет перерабатывать чуть ли не всю выращенную в стране рыбу. Кстати, до 1 октября три работающих на Могилевщине форелевых хозяйства (“Вишов”, “Высокое” и “Лохва”) будут объединены в одно, крупнейшее в стране.

Поставлены планы по дальнейшему развитию рыбохозяйственной отрасли на ближайшую пятилетку. Невыполненная предыдущая программа должна послужить уроком, говорит заместитель председателя Белорусской научно-промышленной ассоциации Георгий Гриц: “Надо найти ответы на два вопроса — кто виноват и что делать? Самое простое — назначить “крайними” ответственных руководителей отрасли и директоров рыбхозов. Не без этого. Можно говорить о достаточно поверхностном выполнении бизнес-планов”. Но анализ подавляющего большинства нереализованных инвестпроектов показывает общую проблему — недостаточную проработку факторов риска и стратегии их снижения: “Важно понять простую истину — мониторингом рынков сбыта, оценкой возможностей конкурентов, прогрессивными технологиями и оборудованием надо заниматься постоянно и профессионально, а не только когда поручили разработать бизнес-план. В России, например, предусмотрено создание специального органа, который позволял бы оперативно формировать меры поддержки и стимулирования и получать обратную связь от бизнеса”.

На днях Президент подписал Указ № 289. В нем, помимо прочего, определены требования об оценке эффективности госпрограмм на всех этапах — от подготовки до реализации. Георгий Гриц говорит: “На первый взгляд, дело за малым, чиновники должны неукоснительно выполнять его нормы. На мой взгляд, необходимо отдавать приоритет тем госпрограммам, в которых участвуют частные компании”.

Нужно уловить спрос

Форелевое производство рыбхоза “Альба” строили по тому же немецкому проекту, что и на “Лохве” и “Высоком”. Там, правда, были бюджетные деньги, поэтому ввели сразу две очереди. В Минской области предприятие создавали на кредитные ресурсы — под 7,5 процента годовых. Михаил Трусевич не жалеет, что ввязался в форелевый бизнес:

— Окупаемость проекта — семь лет. Но для этого необходимо достроить вторую очередь. Это мы сделаем в следующем году. Нужны объемы — то, что мы сейчас произвели, это капля в море. А спрос на форель есть. Причем речь идет не только о внутреннем рынке — его мы обеспечиваем в первую очередь.

Перспективнейшим рынком Михаил Трусевич называет Россию. Там форель выращивают в садках, есть сезонность — с апреля по сентябрь россияне готовы покупать нашу рыбу. А в таких комплексах, как на “Альбе”, ее можно производить круглый год. Так что у предприятия большие планы. И, когда глядишь на успехи хозяйств Могилевщины, не вызывает сомнений, что все получится. Михаил Трусевич говорит:

— Закрытые комплексы сегодня строят даже в тех странах, что имеют выход к морю. В той же Польше сегодня около 200 форелевых ферм. Плюсы неоспоримы — не страшны ни птица, ни браконьеры, ни погода, да и в целом контролировать процесс проще. У нас тоже нужно этим заниматься. Тем более что для нас сейчас открыт огромный российский рынок.

Конечно, этим нужно воспользоваться. Но важно и о своем потребителе не забывать. Нужна рыба разная и по доступной цене. И тогда рыбных дней у нас будет больше.

В ТЕМУ

В 2011 году потребление рыбы и морепродуктов на душу населения у нас составляло 12,6 килограмма. По итогам прошлого года — 13,2. Тем временем мировое потребление рыбы в 2015 году впервые превысило 20 килограммов на душу населения.

Где и сколько потребляют рыбы?
(килограммов на душу населения)

по данным FAO за 2013 год

Индия — 6,1

Чехия — 9,2

Германия — 12,6

Австрия — 13,9

Эстония — 14,7

Греция — 19,3

Великобритания — 20,8

МНЕНИЕ

Марина Попова, главный внештатный диетолог Минздрава:

— Наша рыба ничем не хуже, чем морская. Количество белка и в той и другой практически одинаково. Но морская рыба содержит несколько больше минеральных веществ, таких как йод и фосфор, цинк, медь, фтор, сера, а также витамины группы В и витамин С. Но у речной рыбы свои достоинства — ее белок имеет нежную структуру, он легче усваивается нашим организмом. Единственное — в речной рыбе немало мелких костей, например, в том же карпе. Но если его варить или запекать, то мясо легко отходит от костей. Морская рыба поступает к нам в основном в замороженном виде. И если она размораживается и повторно замораживается, то практически теряет свою полезность. Свежевыловленная, естественно, намного полезнее. Однако моря у нас нет, поэтому приходится довольствоваться и замороженной. Многие хозяйки опасаются, что в свежей речной рыбе могут быть различные паразиты. Некоторые из них видны и невооруженным глазом, поэтому, когда разделываете рыбу, нужно внимательно ее осмотреть — особенно голову и жабры. Кстати, паразиты встречаются и в морской рыбе. Однако при правильной кулинарной обработке и та и другая рыба будет безопасна.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Есть ли у форели радужные перспективы

Александр Слуквин, ведущий научный сотрудник Института генетики и цитологии НАН, кандидат биологических наук

— На мой взгляд, наша страна могла бы более успешно обеспечивать население рыбой, выращенной в наших рыбоводных хозяйствах. Но на этом пути существует немало преград.

Первая — в финансах людей. Когда человек видит цену на свинину, говядину или курятину, а потом на продукцию ценных видов рыб, то чаще всего выбирает не рыбу.

И все-таки не все решает кошелек. Считаю, что люди до сих пор мало информированы о том, что рыба — это легкоусвояемый белок, важнейший источник полиненасыщенных жирных кислот Омега-3 и -6, так необходимых нам. В рыбе содержится докозагексаеновая кислота (из серии Омега-3), которая предотвращает накопление жира в организме человека и является главным компонентом серого вещества мозга, сетчатки глаз, клеточных мембран. Значит, включать в рацион рыбные продукты нам просто необходимо. И особенно беременным женщинам и детям.

Что касается морской рыбы, то нужно учитывать, что она после заморозки, а особенно разморозки, в значительной степени теряет свои питательные и полезные свойства.

И здесь она уже не конкурент нашей свежей.

Но, к большому сожалению, о пользе рыбной продукции, выращенной в аквакультуре, люди больше узнают на ярмарках, а не от врачей и из средств массовой информации. Кстати, именно ярмарки доказали свою эффективность. Это не только хорошие объемы продаж выращенной хозяйствами рыбы, но еще и действенная реклама отечественной продукции. Однако это разовые акции, которые проходят у нас в основном осенью. К сожалению, для участия в них, а также для организации рекламы, рыбоводные предприятия выкладывают внушительные суммы. Но почему бы не сделать некоторые послабления в плане снижения стоимости услуг для производителей отечественной рыбной продукции.

Ведь это стратегический вопрос. Если питание населения будет сбалансировано по белкам, витаминам, полиненасыщенным жирным кислотам, то люди станут меньше болеть.

Я также рекомендовал бы покупать радужную форель отечественного производителя на ярмарках осенью. Почему? При покупке самки-трехлетки, а иногда и двухлетки весом 1,5—2 кг можно приобрести сразу два продукта — свежее мясо рыбы да еще и красную икру.

К тому же на ярмарках наша форель без торговых надбавок дешевле в 2,5 раза, чем охлажденная датская, предлагаемая в гипермаркетах.

Но главный вопрос: когда произойдет рост производства лососевых и осетровых видов и снизится ли цена на эту продукцию? Сегодня, на мой взгляд, существует ряд причин, в том числе финансовых и инвестиционных, которые не позволяют развивать эти направления более интенсивно.

Увы, но нам не так повезло с природными ресурсами, как Турции, например. В этой стране себестоимость одного килограмма форели стоит около доллара. Здесь много семейных ферм, которые находятся в горной местности, где реки и ручьи с чистой водой. А рыба дешевая, потому что численность штата работников на ферме оптимизирована, лишних людей и большого управленческого аппарата нет, затраты на водоподачу и механизацию процессов на таких производствах минимальны. К тому же там используются преимущественно корма собственного производства и постоянно идет поиск компонентов, заменяющих или снижающих долю рыбной муки в кормах для форели.

Наш институт успешно выполнил два проекта с турецкими коллегами по использованию препарата “Дилудин” в качестве биодобавки. Это средство увеличивает биопродуктивность у радужной форели в отсутствие рыбной муки в кормах. Результаты совместных исследований были внедрены в Турции. Хотелось бы, чтобы финансовое положение в наших хозяйствах улучшилось, и эта, и другие перспективные наши разработки нашли бы своего потребителя и у нас.