Макаренко не ныл
Роман РУДЬ
Хорошо помню, Люда, как мы, второклассники, целых 45 минут сидим без движения. В классе гробовая тишина. Спина прямая, руки сложены одна на другой. Нам разрешалось моргать, но не шевелиться. Шевельнулся — получай единицу. Эту обыкновенную пытку учительница называла уроком дисциплины. Искренне полагала, что таким образом формирует в детях усидчивость. Помню, как падал у доски мой одноклассник, которого не выпускали из класса, считая его боли в животе симуляцией. Регулярные удары указкой и линейкой по пальцам тоже запомнились очень хорошо, а уж про постоянные оскорбления в адрес учеников и говорить нечего — без них не проходил почти ни один урок...
В современной школе все это непредставимо, верно? Учителя научились сдерживать эмоции, боятся лишний раз повысить голос и никогда не посмеют поднять руку на школьника. Да, их поставили в жесткие рамки ответственности за тех, кого обучают. И если эти рамки порой называют чрезмерными, то я отвечу, что таким образом сегодня нивелируются последствия той, прежней модели образования. Когда учительской ответственности было меньше, а права орать и наказывать — больше. Сегодня бумеранг вернулся.
Впрочем, педагоги не вдруг оказались перед этими реалиями. У нас последовательно и далеко не первый год проводится политика усиления спроса за то, что происходит с детьми. Причем спроса не только с учителей. С родителей тоже: государству уже не все равно, как питается, в каких условиях живет и делает домашние задания каждый конкретный ребенок. Милицию по этому вопросу — где и как проводят время школьники — тоже напрягают будь здоров! И медики крайне бдительно относятся к здоровью подрастающего поколения. Оно и понятно: интересы детей объявлены в стране высшим приоритетом. Но странное дело, мы не слышим жалоб от врачей и милиционеров на то, что их заставляют проявлять якобы чрезмерное внимание к детским проблемам. Никто из них не кричит о непосильной ответственности и запредельном спросе. Зато подобные сетования регулярно звучат от тех, кто проводит с нашими детьми по 6 — 8 часов в день! От тех, кто более других обязан «принимать меры предосторожности для предупреждения несчастных случаев с учащимися». Как и написано на сайте любой школы. А в Кодексе об образовании еще и подробно расписано, как именно учителя должны заботиться о наших детях. На что здесь жаловаться? На закон?
И я очень хорошо понимаю логику законодателей и авторов множества должностных инструкций для педагогов. Ведь мы доверяем школе даже не ключи от квартиры, а наше куда более дорогое достояние. Самое дорогое, что у нас есть, — собственных детей. Потому и спрос, если за детьми не уследили, столь суровый. И возможности соответствовать этому спросу тоже есть: в большинстве классов сейчас не по 40 учеников, как было когда–то давно. Появились средства оперативной связи с родителями. Есть время уделить внимание каждой семье. И если бы по поводу социально опасного положения, в котором находился тонувший в Свислочи школьник, забили тревогу раньше — то трагедии бы не произошло, и пареньку–спасителю не пришлось бы рисковать жизнью. Думаю, это прекрасно понимают все, кто понес наказание за свою невнимательность к ситуации. И вряд ли считают это наказание несправедливым.
Людмила, недавно мне пришлось рассказывать о двух неприятных случаях, произошедших в нескольких минских школах. Они очень хорошо иллюстрируют, насколько глубоко — и неверно! — понимают меру своей ответственности некоторые учителя. Сначала они на родительском собрании напустили страху на взрослых людей, сообщив, будто детей похищает некая банда педофилов на дорогих автомобилях. Это было сделано абсолютно бездумно, с целью якобы усилить родительскую бдительность. Итог получился обратный: мамаши перепугались, заодно перепугав детей, а вся история оказалась фальшивкой, высосанной из пальца одной скучающей гражданки. В другом случае педагоги проявили столь же безответственную «заботу» о детях, пустив в классы некоего самозванца, представившегося членом поисково–спасательного отряда «Ангел». Тот, проникнув в школы с попустительства учителей и с неизвестной целью, наплел испуганным детишкам небылиц о новых преступлениях в отношении школьников. Вместо того чтобы срочно позвонить в милицию и выяснить природу ужасных слухов, учителя предпочли... взвалить ответственность на родителей, обязав их отпрашиваться с работы и сопровождать детей по дороге домой.
Вот такой «заботы» нам не надо! Люди, выбравшие себе почетную, но крайне ответственную профессию учителя, должны уметь защищать детей от любых неприятных жизненных ситуаций. И держать за это ответ перед обществом, вместо регулярного нытья на тему «как нам нелегко». Макаренко не ныл, хотя ему было неизмеримо труднее справляться с сотнями беспризорников.
rud@sb.by
Имейте уважение
Людмила ГАБАСОВА
Из последнего. Директору школы и нашей классной вчинили выговор за то, что сущее бедствие по имени Саша что–то украл в магазине на летних каникулах. В очередной, между прочим, раз. Первую учительницу лишали премии по такому же поводу. Пару лет назад 12–летний Саша даже угнал автомобиль... Он давно состоит на учете в ИДН и давно взял себе за правило не ходить на уроки — изредка так наведываться. Как ты понимаешь, все только и ждут, чтобы он куда–нибудь отчалил. Но ведь всеобуч, права ребенка, скандальная мама, строчащий жалобы дедушка... Так что учителей и дальше будут наказывать за разбалованного безнаказанностью и вконец отбившегося от рук мальчишку, чьи родители только и могут, что устраивать в школе дикий ор. Это справедливо, правильно? Это наставит Сашу на путь истинный? Зато кто–то поставит галочку в отчете: «Меры приняты». И сам не получит по шапке.
Да прекратится ли это издевательство над учителями? Когда уж статьи «СБ» о кипе бумаг и тонне забот, которые на них навалены, достигнут критической массы? Проверить, проконтролировать, отвести, проинспектировать, доставить, заполнить, подготовить — и все это сверх чисто педагогических задач. Учить–то когда? Когда растить своих детей? Развиваться профессионально? А почему ты бормочешь мне мантру про то, что «доверил учителю самое святое»? Да, доверил, но на 6 — 7 уроков, и с себя ответственность вовсе не снял. Более того, это у тебя она, друг мой, повышенная — за сон, быт, рацион, взгляды, привычки и склонности твоего ребенка. А также за его здоровье и жизнь, по семейному кодексу. Наше горячее желание переложить на кого–то труды по воспитанию — всего лишь фантомная боль из советских времен, когда детей растили ясли, сады, школы, кружки и пионерские лагеря. Тогда многие всецело полагались на государство. Его чрезмерно патерналистской политикой теперь оправдывают кляузников из старшего поколения: мол, проявите понимание, люди так были воспитаны. Но книксенами да реверансами перед ними, увы, добились побочного эффекта. Выросла уже молодая плеяда, тоже уверенная, что за ее здоровье отвечают исключительно врачи, за детей — садик и школа, а за квартирный вопрос — бюджет. И что с них со всех спрос должен быть больше, чем с самого себя. Причем вирус, смотрю, все глубже проникает. На днях наблюдала, как барышня делала запись в книгу замечаний и предложений крупного магазина. Из–за недовеса, просрочки, хамства? Бери круче! Расстроенная до слез предыдущим покупателем кассир не сказала ей «добрый день!». А барышня привыкла к приветствиям, а у нее теперь, видишь ли, уже не то настроение. Так что еще один ответственный появился — за наши нервы.
Глазам не верю, Рома: ты всерьез считаешь, что в педагогический идут, мечтая инспектировать чужие холодильники? А также всякий раз что–то кому–то документально доказывать? Помню, как вытянулось лицо у нашей учительницы, когда на районном торжестве дамочка–чиновница строго приказала сфотографировать всех явившихся учеников. Мол, а обеспечена ль массовость? На по–настоящему интересный праздник пришли–то почти все, да вот у классной сломалась фотокамера. И мне пришлось заниматься этой бессмыслицей! Ау, куда теперь сбросить с телефона кучу мутных кадров? Неужто это нужно кому–то для аналитического отчета?
И вообще, ты такие ужасы рассказываешь, что, кажется, мы с тобой живем на разных планетах. Мне учителям предъявить абсолютно нечего. Ни в гимназии, где учился сын, ни в обычной средней школе, где учится дочка. Только одно могу сказать: «Спасибо!» И только об одном настоятельно прошу — перестать прикрываться пафосными фразами и начать на деле уважать педагога. Антон дома, его из семьи не забрали, дали маме с папой время для работы над ошибками — чего еще? Зачем кровожадно искать постфактум крайних? К чему сие странное административное рвение, которое никому не принесет ни пользы, ни добра? Политика же — искусство компромисса. Социальная в том числе. Тем более когда речь о таких тонких материях, как счастье ребенка и престиж его учителя.
gabasova@sb.by
